– Прямо Сицилия с Корсикой получается, – пробормотал Бондарь, задымивший за компанию.
– Хуже, – заверил его водитель, – много хуже. Мой кореш детства однажды по нечаянности в заповедные места сунулся, не будем уточнять, какие. Еле ушел. Лодку ему из крупнокалиберного пулемета продырявили, ни от кого не таясь, в открытую. Он потом заяву накатал в прокуратуру. И где теперь мой кореш? – Водитель выбросил окурок в окошко и ответил на свой вопрос: – Осужден за браконьерство. Срок тянет. А еще туристы были… Н-да…
– И что с ними? – нарушил тягостное молчание Бондарь.
– Были да сплыли, вот и весь сказ. Не пытай меня, паря. Я и так лишнего наговорил. Накипело.
– Спасибо.
– Спасибо в карман не положишь, – проворчал водитель.
– Трогай, – предложил Бондарь. – На месте рассчитаюсь.
– А мы давно на месте. Вот он, твой музей. Через дорогу.
Трехэтажное здание из коричневого кирпича имело форму открытой книги с выдранными страницами. Надеясь, что пришедшее на ум сравнение не подтвердится при ближайшем рассмотрении, Бондарь щедро расплатился с водителем и выбрался из «Волги». Обдав его едким бензиновым выхлопом, она резво умчалась прочь. Было жарко. Времени, отведенного Бондарю, оставалось все меньше, но суетливости в его движениях от этого не появилось. Перебросив сумку через плечо, он скрылся в здании краеведческого музея.
* * *
В директорском кабинете царила прохлада, нагнетаемая одноногим колониальным вентилятором. Воздушный поток трепал бумажные листья на столе и ерошил артистическую шевелюру директора. Казалось, он мчится куда-то на своем кожаном кресле, обдуваемый встречным ветром. Прямоугольные очочки с хлипкой золоченой дужкой выглядели на его лице неуместно. Сюда просились громадные очки мотоциклиста или даже пилота.
– Слушаю вас, – сказал он, водворяя на место болтающийся за спиной галстук. Его руки, выложенные на стол, образовали аккуратную башенку из переплетенных пальцев.
Представившись, Бондарь вкратце объяснил причину своего визита в краеведческий музей. Еще утром он и сам не подозревал об этом, но теперь пребывал в твердом убеждении, что является младшим сотрудником научно-исследовательского института орнитологии Евгением Николаевичем Бондарем.
– Очень приятно, – наклонил голову директор. – Павел Павлович Крупицын. Не представляю, право, чем могу быть полезен.
Мэ-нэ-эс Бондарь поспешил заверить его в обратном:
– Можете, еще как можете.
– Хм, – выразил сомнение Крупицын, окинув взглядом футболку и джинсы сидящего напротив визитера. – Уточните, пожалуйста.
– В минувшем году, – вдохновенно произнес Бондарь, – мы отправили в ваши края экспедицию. Не стану утомлять вас подробностями, но на одном из островов в районе Волго-Ахтубской поймы сотрудники обнаружили гнездовья розовых фламинго.