– Андрусюк.
– Куда теперь девать эту паскуду? Ответь мне, как человек сообразительный, умеющий сопоставлять факты и делать выводы. – Тон, которым были произнесены эти слова, разъедала желчная ирония.
– Андрусюк ничего не помнит, – сказал моментально понурившийся Каменир. – А если помнит, то можно провести с ней еще один сеанс.
– Знаем мы твои сеансы, – раздраженно произнес Кочер. – Сыты ими по горло. – Он провел ребром ладони по тому участку шеи, где у большинства нормальных мужчин выпирает кадык. – Нет уж, хватит. Обойдемся без самодеятельности.
– Отпускать ее в таком состоянии опасно.
– Никто ее отпускать не собирается.
– Вы хотите… – Каменир запнулся.
– Вот именно, – буркнул Кочер. – Пусть отправляется на прогулку в зимний сад. А ты ее проводишь.
– Нет!
– Как же «нет», когда «да».
– Нет, нет. – Мотая головой, Каменир попятился.
Месяца два назад он проделал пробный эксперимент над студенткой МГИМО и отлично помнил, чем все закончилось. Эксперимент оказался неудачным. Первый блин вышел комом. Отвратительным комом, состоящим из лохмотьев окровавленного тряпья и клубка слипшихся волос.
– Мне почему-то кажется, – сказал Кочер, – что ты вздумал набивать себе цену. Возомнил себя важной персоной, да? Но незаменимых людей нет, как верно подметил товарищ Сталин. Заруби это себе на носу, старый козел.
– У меня и в мыслях не было набивать себе цену! – воскликнул Каменир, глаза которого увеличились до размеров теннисных шариков. – Я готов сотрудничать на прежних условиях.
– А я – нет.
– Но…
– Никаких «но», – перебил Кочер. – Пора преподать тебе урок. Уцелеешь – запомнишь науку на всю оставшуюся жизнь. Подохнешь – туда тебе и дорога.
Взмокший Каменир внезапно осознал, что ему так и не предложили снять дубленку, в которой он был доставлен к шефу. Его пальцы принялись запоздало нащупывать пуговицы, спеша расстегнуть их, но оказались слишком непослушными, чтобы справиться с такой простой, казалось бы, задачей. Упасть в обморок он тоже не успел. Два дюжих молодчика, явившиеся на зов Кочера, подхватили Каменира под руки и поволокли прочь.
Его ослабшие ноги семенили быстро-быстро, словно их обладатель всей душой рвался туда, куда его сопровождали. Это было не так, однако изменить что-либо Каменир не мог. Все его силы уходили на то, чтобы содержимое мочевого пузыря не выплеснулось наружу.