Судорожно втянув сквозь крепко сжатые зубы воздух, я скинул наваждение. Довольно! Хватит! Промороженная и стоящая колом фуфайка полетела на землю, но без неё стало даже теплее. Солнечные лучи обжигающими пальцами гладили по лицу. В синем с едва заметной проседью небе кружилось белое пятно птицы. Благодать. Живи и радуйся. Только есть одно офигенно большое «но»: как я здесь очутился?
– Чёрт! – Прошипев проклятие, я сощурил глаза и попытался рассмотреть окрестности.
Куда все же меня занесло? Взгляд остановился на пустом постаменте посреди школьного двора. Ох, твою мать! Конечно, многие школы строили по одному типовому проекту, но даю даже не зуб, а всю челюсть, что это именно та школа, в которую я, как последний дурак, вломился под чёрный полдень. Только теперь её здание превратилось в руины.
Что здесь произошло? Как сейчас может быть лето? Не мог же я проваляться в сугробе без малого полгода? Или мог? Я приложил ко лбу ладонь. Она казалась холодной, но вовсе не ледяной. И уж тем более не походила на кусок промороженной плоти пролежавшего шесть месяцев в снегу человека. Может, у меня амнезия? Получил кирпичом по голове или палёной водки перепил, вот и образовался провал в памяти?
Пока сознание мучилось над разрешением дьявольской головоломки, руки сами по себе начали проверять одежду и снаряжение. Я сплюнул. Снаряжение! Из оружия один засапожный нож, и всё. Что радует – деньги на месте и крестик на цепочке висит. О, ещё и пирамидка никуда не делась. Только не уверен, стоит ли этому радоваться. Одежда вроде вся цела, только проморожена. Ничего, оттаю.
А может, я ледяной ходок? Зародившаяся в измученном мозге мысль испугала до икоты. Мертвяк? Несколько раз судорожно вздохнув, я попытался уверить себя, что это невозможно. Мертвяки не дышат, и сердце у них не бьётся. А самое главное – такими дурацкими вопросами они не задаются. Я – живой!
Ага, и провалялся полгода в сугробе...
Отвали! У меня амнезия! Точка.
Задавив последние крохи глупых сомнений, я накинул на плечи фуфайку и побрёл через пустырь к ведущей в Форт дороге. Башмаки с чавканьем взламывали подсохшую корку земли и вскоре полностью скрылись под толстым слоем рыжей глины. Такое впечатление – на ноги нацепили пудовые гири.
Выбравшись на дорогу, я первым делом залез в лужу и постарался счистить налипшую грязь. Куда там! Только зря ноги промочил. Фигня, холоднее не стало. Тяжело вздохнув, мельком глянул на зависшее в небе солнце – дело движется к обеду – и, подбрасывая в руке нож, поплёлся по дороге. Мне бы, главное, развалины гаражей миновать, а дальше легче будет. В Форт пустят без проблем – вложенные в пластиковый файл документы не пострадали, – но до него ещё дойти надо. И с одним ножом это совсем непросто. Конечно, многие твари впали в летнюю спячку или откочевали на север, а отродья стужи сгинули до следующей зимы, но хватает и хищников, для которых сейчас самый сезон. Нежить с нечистью опять-таки никуда не делись. Хотя нет, летним днём их можно не опасаться. Так что, глядишь – прорвёмся.