Ночью шёл снег. Скорее даже не снег, а так, снежок. Невесомые хлопья снежинок укрыли землю тоненькой белой простынкой, но стоило взойти тусклому утреннему солнцу, как эта красота моментально раскисла, сумев подарить миру всего несколько часов ослепительной чистоты. А спрятавшиеся до поры в тёмных углах наполовину стаявшие ноздреватые и грязные сугробы никого украсить уже не могли. Разве что «подснежника».
Это да, в конце мая – начале июня вытаявшие из-под снега трупы – дело обычное. Трупы, консервные банки, пластиковые пакеты и многое другое, копившееся в снегу всю долгую зиму, являлось на свет божий, когда летнее тепло начинало развеивать чары холода. Вырвавшиеся из ледяного плена вещи редко привлекали чьё-либо внимание. Чаще всего это был просто-напросто никому не нужный хлам. Но иногда люди дорого бы заплатили, чтобы никогда не видеть жутковатые весточки зимы.
Высокий сугроб, наметённый ветром у крыльца полуразрушенной школы, от обжигающих солнечных лучей почти не пострадал. Прикрытый с трёх сторон стенами, он только сейчас начал поддаваться разрушительному воздействию тепла. И торчащие из снега белые пальцы с посиневшими ногтями ясно показывали, что сугроб скрывает не только выкинутый за ненадобностью мусор. Ну и что? Трупом больше, трупом меньше...
Кому это интересно?
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГОРОДСКИЕ ВСТРЕЧИ
Только улице знаком закон другой,
Амулеты-пистолеты стерегут покой...
«Пикник»
Боль возвращалась медленно. Медленно и осторожно. Она так же боялась спугнуть почти затухшее сознание, как ночной лазутчик боится привлечь внимание часового. Сначала лизнула один палец, затем легонько уколола другой. А вскоре, обнаглев, принялась выкручивать суставы и тянуть жилы правой руки. В конце концов это и разбило хрупкий лёд забытья.
Ещё не до конца очнувшись, я рванулся и попытался сбросить давящую многопудовым одеялом тяжесть сугроба. Руки легко вырвались из снежного плена, а дальше пришлось собрать все силы, чтобы выползти под благодатные солнечные лучи. Ничего не соображая, я вертел головой по сторонам и пытался справиться с лавиной нахлынувших вопросов: почему лето? где я? кто я?
Кто я?! Именно этот вопрос дал толчок и заставил заработать замёрзшие мозги. Лёд. Я – Лёд. От этого слова по всему телу пробежала волна стужи, с которой холод сугроба не имел ничего общего. Лёд. Это слово намертво вмерзло в мою душу и стало такой же неотъемлемой её частью, как имя, данное при рождении. Если не большей. Не могу сказать, чтобы мне это нравилось – слишком уж мрачные и пугающие обрывки полузабытых воспоминаний пришли вслед за ним из глубин памяти. Лёд – сознание вновь рухнуло в тёмные подземелья, спрятанные в самом сердце моря стужи.
