– Да ты подымайся, Лёд. Пол холодный, ещё простудишься, – очень доброжелательно посоветовал мне Штоц. Внешне он казался совершенно спокойным, только пальцы теребили небольшой синий медальон, свешивавшийся с шеи на золотой цепочке.
Откуда он меня знает? А впрочем, должен же он знать, кого приволокли его головорезы. Но зачем я ему понадобился? Зачем?!
– Спасибо, Яков Наумович, лучше полежу. – Я прислонился спиной к стене и поджал ноги к груди. Ух-х-х... Больно-то как! Рёбра, мои рёбра...
– Ну зачем же так официально, – ничуть не удивился тому, что его узнали, Штоц. – Я из Патруля... ушёл, так что ничто не мешает нам перейти на ты. Не против?
– Ничуть. – Челюсть болела просто жутко и, проведя языком по зубам, я без особого удивления обнаружил выбитый клык. Да и соседние зубы шатаются. Гады! Поубивал бы.
– Времени в обрез, поэтому вопросы задаю только один раз и не повторяю, – сразу перешёл к делу Штоц. Нервные пальцы оставили в покое цепочку и принялись черкать ручкой в тетради бессмысленные каракули. Да что с ним такое? Неужели ломка?
Я очень медленно кивнул в знак согласия.
– Где Ворон? – неожиданно подался вперёд Штоц.
– Ворон? – Вопрос меня буквально огорошил. Он-то тут при чём? Я был настолько удивлён, что, не подумав, ляпнул: – Не знаю.
– Ответ неверный. – Рука Штоца дёрнулась, и раздался звук рвущейся бумаги. – Сёма...
Человек в чёрном плаще шагнул ко мне. Неприятный запах резко усилился. Гангрена у него, что ли?
– Последний раз я его видел в декабре того года в Лудине, – поспешил я исправить свою ошибку, – когда он получил пулю в живот. Выжил или нет – не знаю.
– Кто стрелял? – взмахом руки остановил Штоц своего подручного.
– Рейнджеры.
– Больше его не видел?
– Hет.
– А на днях в Форте?
– Hет.
– Товар где?
– Какой товар? – чувствуя, что это Штоца вовсе не устроит, напрягся в ожидании ответной реакции я.
– Какой?! – сорвавшись на крик, брызнул слюной Штоц. – Где «сапфировый иней»? Куда этот подонок его спрятал?!
– Первый раз слышу, – пробормотал я, но, думаю, в ответе уже не было необходимости: слишком красноречиво отразилось изумление у меня на лице. Ворон – гадёныш! Это из-за него я так влип!
– Приберись тут. – Со всей дури швырнув ручку в стену, Штоц взял свечку и вышел за дверь.
Прежде чем комната погрузилась во мрак, человек в плаще, неловко дёрнувшись, снова шагнул вперёд. От резкого движения капюшон плаща слетел и обнажил туго обтянутый потемневшей кожей череп с редкими остатками волос и провалившимся носом. Но ни трупные пятна, ни почти сразу же наступившая темнота не помешали мне узнать лицо, не раз виденное на плакатах с надписью «Находятся в розыске».