Про Добрынина говорили: «Он собирает все!» И действительно, Мартын Мартынович, желая произвести впечатление на очередного гостя, кряхтя, вытаскивал откуда-то из недр квартиры тяжеленный ящик, в котором, как в улье в ячейках-сотах, лежали тысячи монет со всего мира.
– Попробуй, подними, – кивал он на ящик.
И когда мальчишка, пыхтя от натуги, отрывал ящик от стола, Добрынин довольно усмехался и бормотал:
– Молодец!
Бывал у Мартына Мартыновича и Вова Пушкарев. Пока что они не менялись. Нечем. Но Добрынин ласково приглашал заходить.
Несколько дней Вова крепился. Первое время он не мог налюбоваться своим приобретением. Веревочку, на которой монету носила на шее Наташа, он, конечно же, обрезал и с негодованием выбросил в помойное ведро. Вова носился с монетой как дурак с писаной торбой, демонстрировал ее родителям, однако те восторгов сына почему-то не разделяли. Отец еще повертел талер перед глазами, а мать вообще отмахнулась.
– Уроки бы лучше учил, – заметила она. – Учебный год вот-вот закончится, и у тебя выходит тройка по географии.
Насладившись своим приобретением по полной программе, Вова решил показать интересную монету настоящему специалисту, каковым и являлся Добрынин.
Мартын Мартынович встретил мальчика с неизменной улыбкой. Он так заинтересованно смотрел на него, что Вова прямо с порога полез в карман, достал монету и сунул ее под нос Добрынину.
– Ага, – сказал Мартын Мартынович, с интересом разглядывая приношение. – Кажется, талер. Ну пойдем в комнату, посмотрим на него повнимательнее.
Добрынин достал довольно большой кусок черного бархата, постелил его на стол, положил монету на бархат, извлек из ящика мощную лупу и включил лампу.
– Так, – произнес он, разглядывая монету. – Очень интересно. Никогда такой не видел.
– Это точно талер? – спросил Вова.
– Похоже. Но какой-то он странный. Нет ни гербов, ни названия государства, где эта монета была выпущена. То, что год чеканки отсутствует, понятно. Были времена, когда его не ставили. Но вот отсутствие имени правителя, а тем более названия страны, наводит на определенные мысли. Может, это вовсе и не монета…
– А что?
– Какой-то талисман. И дырка говорит о том же.
– А надписи? Какой это язык?
– Скорее всего, латынь. Мне кажется, какие-то изречения. Но моих знаний, чтобы понять их, недостаточно, Нужен словарь, а у меня его нет.
– Значит, это не талер, – удрученно произнес Вова. – А я думал…
– То, что это не талер, еще ни о чем не говорит, – успокаивающе произнес Мартын Мартынович. – Возможно, эта штука не менее ценна, чем монета. Во всяком случае, я готов ее у тебя выменять.