– Редко. Свечки ставил. Крестик ношу.
– Понятно. Завтра пойдешь на исповедь к брату Герарду Кларенскому, – сказал Иван. – Лично отведу. Вывалишь на него всё, что наболело. Сверху донизу, ничего не скрывая. Думаешь я ничего не замечаю? Ты на грани взрыва от напряжения, сдерживаешься с трудом, бодришься, стараешься не показывать свои чувства. Я боялся брать тебя с собой… Клин клином. Или ты сломаешься, или станешь настоящим аргусом.
– Брат Герард? – преувеличено спокойно ответил Славик. – Инквизитор?
– Священник. Настоящий. Посредник не только между эпохами, но и между Богом и человеком. Поверь, поможет. Согласен?
– А что мне остается делать?
– Принято. Утром поднимаемся, перекусим и пойдем в Сен-Жан. Пешком. Заодно покажу тебе Париж…
Глава восьмая
РАЗВЕ Я СТОРОЖ БРАТУ МОЕМУ?
1307 год по РХ, 9 октября.
Париж и окрестности.
– Сир, у городского прево недостаточно людей и я осмелился бы просить о дозволении включить в состав охраны Snctum Officium не только верных слуг вашего величества из числа свиты, но и мирян, трудящихся во благо святой матери Церкви…
– Если вам будет так спокойнее, я не стану возражать, брат Герард… Поэтому вы привели сюда этого человека?
– Да, сир.
– Подойдите, сударь, – Филипп IV повел ладонью, затянутой в синюю замшевую перчатку. – Мессир Жан де Партене, верно? Прежний коннетабль Орлеана, Бернар де Партене, вам отец?
– Я второй сын его младшего брата, Журдена, погибшего в битве при Куртре, сир.
– Второй? Не наследующий? Поэтому вы пошли на службу к инквизиции? Не нашли иного занятия, достойного дворянина?
Вот что тут ответить? Непонятно, осуждает король твое ремесло или одобряет его.
– Служение Церкви, а в ее лице и Господу нашему, есть дело наидостойнейшее для христианина.
– Мессир де Партене – один из лучших, – вкрадчиво сказал брат Герард Кларенский. – Пользуется моим исключительным доверием и предан вашему величеству в той же степени, что и делу защиты веры…
– Меньше пышных слов, преподобный. Не время. О вашей несравненной памяти ходят легенды, следовательно вы не могли позабыть, как на королевском совете двадцать второго сентября было решено, что обсуждаемые вопросы не должны выноситься за стены Лувра и в них не могут быть посвящены третьи лица. Вы нарушили обещание, брат Герард.
– Вынужденно нарушил, – согласился доминиканский монах. – Появились новые обстоятельства. Если вашему величеству угодно, я готов огласить сведения, пока что известные только мне, мессиру де Партене и, частично, епископу…
– Частично? – поднял брови король. – То есть, его высокопреподобию де Вэру вы доверяете лишь отчасти? Нунцию святейшего Папы?