— Что они тут искали? — с трудом произнес Тымнэро.
— Большака, — произнесла незнакомое, чужое слово Тынатваль.
— Что это такое?
— Не знаю. Но они все время говорили это слово — большак, мантрака… Так много говорили, что я запомнила. Сначала думала — еда какая-нибудь. Открыла им бочки, а они их повалили прямо на землю… Вижу — это не то. Тогда сообразила: наверное, эта большак и мантрака — шкурки. Достала прошлогодние пыжики, что нам подарил Теневиль, песцовые… А они этими шкурками меня по лицу! И все рыщут. А этот ихний главный сел на китовый позвонок и оттуда распоряжался.
Тымнэро сел. Потер голову. Сзади нащупал большую шишку. А крови вроде бы не было, и даже ощущение пустоты стало проходить.
— Взбесились они, — сказал он.
— Хуже бешеных собак, — согласилась жена.
— Что такое большак и мантрака? — спросил Тымнэро у Милюнэ.
Женщина испуганно оглянулась.
— Откуда ты знаешь эти слова? — шепотом спросила Милюнэ.
— Потому что Струк искал у меня в бочках с нерпичьим жиром и квашеной зеленью большака и мантрака! — сердито ответил Тымнэро. — Все переворошил. Перепугал насмерть жену и ребенка. Я такой сердитый был — чуть не застрелил его…
— Да ты что! — испуганно произнесла Милюнэ.
— И застрелил бы, — мрачно повторил Тымнэро, — да на линии выстрела Тынатваль с дочкой были.
— Да что они так? — с горечью произнесла Милюнэ. — Зачем такое делают? Взбесились совсем.
— Истинно, — подтвердил Тымнэро. — Как бешеные собаки, рыскают везде, только нюхают, а не едят…
— Худое нынче время, — вздохнула Милюнэ. — Раньше тангитан был совсем другой, — вспомнил Тымнэро. — Он не лез в ярангу, не мешался в наши дела. А нынче! То одна власть, то другая! И чего Солнечный владыка не удержался на своем золоченом сиденье?
— Есть другие тавгитаны, — мягко заговорила Милюнэ. — Они стоят за бедных, говорят: бедные люди пусть всегда будут вместе и вместе пойдут на богатых, отберут у них все и поделят поровну между собой. Так будет по справедливости.
— А я не пойду! — решительно заявил Тымнэро. — Мне чужого не надо. Что я — разбойник?
— Так ведь богатства, которые у торговцев, сделаны трудовыми людьми. Ты ловишь рыбу, а у тебя ее отбирают, продают и деньги берут себе…
— Так это у тангитанов, — заметил Тымнэро. — А у меня пусть попробуют отобрать даром!
Милюнэ посмотрела на своего родича с откровенным сочувствием. Тымнэро огляделся и увидел на столе тетрадку, карандаш.
— Твой тангитан балуется этим, как Теневиль? — Это я пишу, — смущенно сказала Милюнэ.
— Какомэй! — воскликнул v Тымнэро. — Зачем же это тебе?
— Грамота нужна каждому человеку, — наставительно произнесла Милюнэ. — Чтобы знать настоящую правду жизни.