— Я увижу Джефа, если захочу этого, — сказала она едва слышно.
— Если ты сделаешь это, малышка, то я заставлю тебя повиноваться мне так быстро, что ты сама не поверишь.
Адди была слишком зла и униженна, чтобы произнести хоть слово. Пока она стояла там, она чувствовала себя в ловушке, загнанной в угол, и она могла либо вырваться на свободу, либо задохнуться от чувства собственной беспомощности. Преодолев расстояние до входной двери за один шаг, она дернула ручку и побежала к заднему выходу. Наружи было темно, полумрак теней обещал ей спасение и надежное убежище.
Бен посмотрел на Рассела, его зеленые глаза ничего не выражали.
— Ты хочешь что-то сказать? – пылко настаивал Рассел. – Она моя дочь, чтоб тебя черти взяли. Ты что считаешь, что я был с ней несправедлив?
— Ты зам знаешь ответ, — сказал Бен, поворачиваясь, чтобы уйти.
— Держись от нее подальше. Дай ей в одиночестве зализать свои раны. Я не хочу, чтобы вы сочувствовали друг другу за моей спиной. И у меня может возникнуть непреодолимое желание уволить тебя, если ты примешь ее сторону против меня!
Бен приподнял брови, медленно повернул голову и посмотрел прямо на Рассела. Они оба знали, что Бен совершенно равнодушен к вспышкам его характера.
— Я уеду, стоит тебе только сказать, Расс.
Рассел приглушенно выругался, пока Бен выходил, чтобы последовать за Адди.
Она забилась под навес сарая, прижавшись спиной к грубым деревянным доскам, и горько плакала. Никогда ранее она не чувствовала себя такой беспомощной и одинокой. Если бы только она могла где-нибудь укрыться, найти хотя бы временное убежище. Если бы только она могла уснуть и услышать Лиа, когда она проснется… ее Лиа, а не ту маленькую девочку!
Ей была невыносима сама мысль о том, что она приговорена остаться в этом месте навсегда. Но не менее ужасно было представить свое возвращение туда, где ее никто не ждал. Что же делать? Она соображала, как поступить, прижимаясь своей щекой к стенке сарая и плача все безутешнее. Она услышала, как кто-то сказал ей прямо в ухо, голос был полон сочувствия:
— Ну не так все плохо, милая.
Повернувшись, она устремила свой взгляд на Бена, а лунный свет посеребрил дорожки от слез на ее щеках. Ты не знаешь, насколько все это ужасно – хотелось ей сказать, но она промолчала. Он был совсем рядом с ней, они почти соприкасались, его мощное тело отбрасывало внушительную тень. Казалось, земля пошатнулась под ее ногами, когда она слепо потянулась к нему, а он притянул ее еще ближе, как будто взял ее под свою защиту. Ее голова упала ему на плечо, и она с облегчением разрыдалась. Она не осознавала свою реакцию на тепло и надежность его рук, однако нежность его прикосновения теплым вином разлилась внутри нее. Было ли это на самом деле, или только фантазия, каждый момент их близости был бесценен: жар его тела, его запах, трение его небритого подбородка об ее висок. Через некоторое время, она попыталась объясниться, чувствуя, что он сможет ее понять: