– Ну? – угрожающе произнес Стив.
– Ну… – протянул Зулин неуверенно. – А что – ну?
– Ну – говори, чего надо.
– Зелье вот…
– Как тебя, не помню…
– Зулин.
– Зулин, не нарывайся. Говори, зачем пришел, и проваливай. День сегодня не из лучших.
– Я, собственно, хотел предложить тебе работу, – поспешно сказал Зулин, заметив, как сжимаются кулаки Стива, – вот и все.
– Работу? – у Стива отлегло от сердца. – Какую еще работу?
– Ну, как тебе сказать, – Зулин принял наиболее безмятежную позу и хлебнул из кружки. – Работенка для бойца, который много дерется и мало спрашивает.
– Наемником, что ли, зовешь? – насмешливо хмыкнул Стив. – А бить всех подряд или только несимпатичных?
– Бить надо гоблинов.
– Гоблинов, – глухо повторил Стив. – Лады. Когда выступаем?
– А… Ну… – Зулин слегка растерялся. – То есть, ты согласен?
– А то! – Стив недобро усмехнулся.
– И тебе совсем не интересно, что случилось, и куда мы пойдем, и вообще?…
– А это уж по дороге разберемся. Ты ж сам сказал – вопросов не задавать. Или я неправильно услышал?
– Нет, все правильно. То есть, можно считать, что я тебя уже нанял?
– Ну, если командовать будешь ты, то считай, что нанял. Так когда выступаем? Я хоть сейчас, вот только пони заберу.
– Нет, нет, погоди, не спеши. – Зулин и представить себе не мог, что все будет так просто. – Ты пока займись своими делами, а в три часа давай встретимся здесь.
– Как скажешь, – пожал плечами Стив. – Дело хозяйское. Я что – я мясо, боец бессловесный.
– Ну, тогда я пошел. В три, не забудь!
– Да уж не забуду, – Стив заказал пива и потянулся. – Не забуду.
* * *
Иефа проснулась рано. День не заладился с самого утра, все вокруг раздражало неимоверно. Съев завтрак и прослушав набор городских сплетен, Иефа поднялась к себе и взялась было за лютню, но инструмент объявил забастовку. Лопнула струна, больно хлестнув по пальцам. Не смертельно, но до того обидно, что Иефа чуть не разревелась. Запасных струн не было, а деньги заканчивались. Можно было, конечно, попросить в долг у мэтра Бену, он бы не отказал, наоборот, предложил бы больше, чем нужно, но больше всего на свете Иефа боялась одалживаться. Нет, она ни в коем случае не подозревала степенного мэтра в каких-то дурных мыслях, нет, только не мэтр, он относился к ней лучше, чем кто бы то ни было. Просто… Это, наверное, было уже в крови. Не одалживаться. Не зависеть. Ни в коем случае.
А все этот изумрудный платок. Если бы не он, не пришлось бы идти в магазин модной одежды, не пришлось бы встретить дварфа, не пришлось бы платить немалые деньги за этот идиотский бархатный чехол, не пришлось бы потом петь эту дурацкую песню. Глупая, злая выходка, и больше ничего. Подумать только, она почти опустилась до его уровня, а ведь мэтр Бену предупреждал… Теперь каждый уважающий себя посетитель считает своим гражданским долгом заговорщицки подмигнуть ей и полюбопытствовать, не написала ли она еще одной баллады про дварфа? Они считают это удачной шуткой. А ей противно. Они радуются, как дети, а ей хочется сказать им что-нибудь очень обидное, чтобы перестали улыбаться, чтобы оставили ее в покое. Это дварф виноват. Грубая безмозглая скотина. Варвар. Сидел бы в своих горах и камни долбил. Болван чистокровный.