Все началось неожиданно. Беда свалилась, как снег на голову летом, в жару. В самое пекло. Первой уволили Наташку Вавилову. Это наша гордость. Всеобщая любимица. Звезда. Настоящая, не искусственная, и не фабричная какая-то, у Наташки и впрямь на голове сияет корона. Платиновая заколка. Звезда накопила денег и купила украшение в модном бутике – по случаю, на распродаже. Затем долго училась стильно закалывать волосы. Вид у Наташки величавый и гордый, королевский, одним словом. И непревзойденная звезда Вавилова оказалась первой в списках на вылет. Даже стильная заколка не помогла. Я долго утешала Наташку, баюкая на руках тренированное звездное тело с растерзанной душой.
– Наташ, почему они так с тобой поступили? – спросила я, тоскуя от собственной беспомощности.
В моей груди шевелилась слабая надежда, что меня-то как раз и не уволят. Это других выкидывают на улицу без выходного пособия. А лично меня никакая трагедия не коснется. А чуть позже я замуж выйду. Уже не до беды будет.
Так все думают. До поры до времени. Ведь горе с другими случилось, с чужими, незнакомыми людьми. Лишь бы не со мной. И я ничем не хуже социума. В голове такие же мысли, как у всех. А Вавилова вновь содрогнулась от рыданий на моих слабых руках. Потряслась, потряслась и вдруг выдала на-гора информацию. Она такое сказала, лучше бы уж занималась привычным делом, продолжала бы рыдать и трястись. Вволю, хоть до умопомрачения, главное, молча. У меня зубы застучали от ужаса, едва Наташка заговорила.
– Это Черников всех увольняет. Сволочь. Его проделки. Денис уволил нашу секретаршу раньше меня. Помнишь, в приемной работала, Юлей зовут. Она чуть с ума не сошла. Приходит на работу, а на ее месте уже другая сидит, девица какая-то незнакомая. И даже не разговаривает. Юля сразу к Черникову. А он от нее спрятался. Так и не вышел к ней. Ну, вызвали Юлю в кадры, и там ей всучили конверт с зарплатой за последние две недели, а пропуск отобрали. Потом оказалось, что Черников обучал новую девушку, даже на курсы устроил, а Юле ничего не сказал. И не предупредил об увольнении. Вот такие дела в «Хаусе» творятся.
– Вот скотина этот Черников, – сказала я.
И неожиданно для себя заплакала. А вдруг со мной так же поступят. Уволят без предупреждения. Ведь я не являюсь носителем ценного вклада в денежные потоки «Хауса». Моя работа убыточна по сути. Все иностранные капиталисты давно выучили русский язык. Вызубрили его назубок. И они не хотят видеть лишнего человека на переговорах. Нет человека – нет проблемы. И никакого вам промышленного шпионажа.