Прямо у ног человека, омываемый стекающей по каменному желобу кровью, в полукруглом углублении пульсировал комок абсолютной тьмы, то и дело вспухая жадными извивающимися щупальцами. Эти отвратительные отростки всякий раз упирались в покрывающее сердце Верезаала бледно-голубое сияние, не в силах преодолеть заклятие Мельгилода. Создавалось впечатление, что сердце Демона, словно живое существо, наделенное собственной волей, раз за разом пробует крепость магических оков. Куллу показалось, что напор тьмы постоянно усиливается и над алтарем распространяется темное, пульсирующее в такт сердцу Демона, мерцание.
Внезапно в правом коридоре послышались шаги, раздались приглушенные голоса. Они становились все громче и громче. Кулл постарался слиться с темнотой. Из глубины пирамиды, где находилось логово Кадура и его приспешников, вышла процессия, возглавляемая гигантом в черной накидке, за которым следовала вереница колдунов.
Предводитель змеелюдей, а это несомненно был Кадур, в отличие от прислуживавших ему колдунов, был человеком. Обритый наголо широкоплечий мужчина, черты лица которого выдавали лемурийца, статью не уступал Куллу. Он был одет во все черное. Единственным цветным пятном в его костюме оказался широкий алый кушак, с которого свисали какие-то мешочки — видимо, колдовские снадобья.
Следом колдуны волокли опутанного цепями пленника, в котором Кулл признал Брула Копьебоя. Хотя и сильно помятый, пикт пока был цел и невредим.
Тем временем процессия достигла алтаря, и Кадур заговорил:
— Братья, настало время решающего жертвоприношения! Скоро наш господин осчастливит своим присутствием этот мир! — Колдуны пали ниц, и ле-муриец продолжил: — Его воля послала нам новую жертву. — Он махнул рукой в сторону Брула. — Горячая кровь этого воина позволит Верезаалу разорвать путы Мельгилода, будь проклято его имя. Воистину непобедим Повелитель Бездны, и нет силы, которая сможет помешать его планам!
Лицо колдуна исказила ужасная гримаса, и он извлек из-под плаща испещренный рунами обоюдоострый черный меч с обсидиановой рукоятью.
— Пора заменить это тело новым. — Кадур неспешно приблизился к Грогану, который лишь судорожно дернулся, и одним движением распорол пикта от живота до шеи. На камни хлынула струя крови.
Уже мертвое тело продолжало безумно дергаться, словно извлекаемая черным ритуалом душа изо всех сил цеплялась за хрупкую плоть. Но это продолжалось недолго.
Произнося нараспев какое-то заклинание, лемуриец вырвал из еще дымящейся раны сердце несчастного и бросил его в ближайшую чашу для воскурений.