Чечня. Предгорья Кавказа
Калюжный — Ольга — экипаж
Вертолет мчался над темной еще землей навстречу начинающему сереть горизонту. Внизу не было видно ни огонька. Непривычное, в общем-то, зрелище для современности. Обычно во время ночного полета на земле непременно имеются хоть какие-нибудь источники света: залитые электрическим сиянием населенные пункты, цепочки фонарей вдоль автомобильных дорог, некие отдельные горящие пятнышки, невесть что и для кого освещающие, движущиеся лучики фар куда-то спешащих машин и поездов…
А тут, в Чечне, — кромешная тьма. Война 94-96-го годов вдребезги разрушила местную энергосистему, а потом у местных, дорвавшихся до кормушки с деньгами, властей не было ни возможности, ни — главное! — малейшего желания ее восстанавливать. Наверное, такой слепой полет возможен только над самыми необитаемыми участками нашей планеты, например, над пустынями типа Сахары, Гоби или Регистан — потому что даже в выжженных палящим зноем Каракумах, над которыми довелось еще при Советском Союзе полетать Калюжному, нет-нет, да мелькали огоньки: беленькие — где жили люди и красненькие — на нефтяных вышках…
Вертолетчики молчали. Опытный, слетанный экипаж, они понимали друг друга без слов, выполняли свои функции без лишних команд и напоминаний.
Их молчание было вполне естественно. Невыспавшийся человек, как правило, не слишком склонен к разговорам. К тому же сегодня ночью вообще дежурил другой экипаж, а потому подчиненные Калюжного понимали, что экстренному полету они «обязаны» своему командиру. Все же лучший летчик полка… Правда, правый пилот и борттехник, зная, что Константин поехал в город к своей местной подруге Ольге, считали, что их командиру просто приказали лететь — кто ж без приказа выберется из уютной постели ради этого рискованного ночного полета навстречу разгорающейся заре, как бы красиво эта заря ни выглядела…
Если бы они знали, что он, по сути, сам напросился…
Справа — сначала далеко впереди, а потом ближе и ближе, пока эта волна не прокатилась и не ушла за спину, в сторону далекого Черного моря — начали одна за другой вспыхивать алым светом снежные вершины Кавказа. Зрелище настолько прекрасное, что его словами передать просто невозможно — нужно видеть. Непроглядная мгла внизу, усеянная густой россыпью звезд мгла вверху — а между ними словно висят без всякой опоры искрящиеся снежные шапки, уже освещенные еще не поднявшимся над горизонтом солнцем. Далеко впереди пламенеет ледник на хребте Богосском, справа видна блямба ледника, примостившегося на самой границе с Азербайджаном и дающего начало речушке Шароаргун, еще дальше вспыхнуло яркое пятно замерзшей воды близ пограничного с Грузией Верхнего Ларса… Потом вспыхивает гора Тебулосмта — величайшая на этом отрезке Кавказа — 4.493 метра. И над всем этим великолепием высится седой величественный Казбек. Он хорошо виден за добрую сотню километров — правда, не всегда, только в хорошую погоду, да и то в основном по утрам, когда воздух особенно прозрачен. Днем же горный хребет обычно скрыт дымкой, которая скрадывает расстояния и создает обманчивое впечатление близости горизонта.