— Решай сам, — сказал я. — Если хочешь, могу сказать мистеру Ашеру, что мы не можем привезти его жеребца.
— Да нет. — Ответ прозвучал неуверенно, но в конце концов он сказал:
— Ладно, я попытаюсь. Но если он снова взбесится, как мы тронемся, я его выкину.
— Договорились.
Лошадь с клаустрофобией. Иногда нам попадались лошади, которых ни уговорами, ни грубой силой нельзя было заставить зайти по сходням в фургон. Мне их было жаль, особенно после последней ночи, но в данном случае я предпочел бы, чтобы пассажир Льюиса был тихим и послушным и не доставлял бы ему никаких лишних хлопот.
Я ждал. Прошел еще час.
— Наверное, уже в пути, — заметила ничуть не обеспокоенная Изабель.
— Надеюсь.
Прошел еще час. Никаких новостей.
— Поеду к Уотермидам, — сказал я Изабель. — Позвони мне в машину, если Льюис объявится.
Она кивнула, занятая другими делами, а я покатил к Майклу, раздумывая, как бы потактичнее сказать ему то, чего ему вовсе не хочется услышать.
Он удивился, что я приехал в середине дня, когда все конюхи собираются, чтобы накормить и напоить лошадей и подготовить их к ночи.
— Привет! — сказал он. — У тебя какое-нибудь дело? Проходи.
Мы прошли с ним в маленькую уютную гостиную, не ту большую и нарядную, где он угощал по воскресеньям гостей коктейлями из шампанского. Видимо, до моего прихода он читал газеты — они были разбросаны на низеньком столике и около кресла на полу.
Он сгреб их в кучу и предложил мне сесть.
— Моди нет дома, — сказал он. — Немного погодя приготовлю чай.
Он явно ждал, когда я начну говорить. Вот только с чего начать... в этом вся проблема.
— Ты помнишь, — спросил я, — человека, который умер в моем фургоне?
— Умер? Ах да, конечно. На обратном пути в том фургоне, что отвозил двухлеток Джерико Рича. Бедняга.
— Гм. — Я помолчал. — Послушай, — сказал я неловко, — я бы не стал тебя беспокоить, но мне надо кое-что выяснить.
— Давай, выясняй. — В голосе не слышалось нетерпения, только заинтересованность.
Я рассказал ему, что Дейв подобрал того человека вовсе не случайно, все было оговорено заранее. Майкл нахмурился. Я поведал ему о сумке с термосом, которую я нашел в фургоне на следующий вечер, и показал две оставшиеся пробирки, извлеченные мною из термоса. Сказал, что держал их в сейфе.
— А что это такое? — поинтересовался он, разглядывая одну на свет. — Что в них?
— Среда для перевозки вирусов, — объяснил я.
— Вирусов... — поразился он. — Ты сказал, вирусов?
Для всех тренеров «вирус» означал вполне определенную вещь — тот самый вирус, который разносит респираторную инфекцию, отчего лошади кашляют и у них течет из носа. Этот вирус может вывести конюшню из строя почти на год.