Появился Сэнди Смит в форме, все еще не решивший, на чью сторону встать.
— Расскажи им о контейнерах, — пробормотал он. — Я ничего не говорил.
— Спасибо, Сэнди.
— Ты нашел ответы?
— Я задал кое-какие вопросы.
Он понимал, что я не стану с ним откровенничать, но, похоже, он и сам предпочитал ничего не знать. Так или иначе, он присоединился к своим коллегам и весь день бегал с разными поручениями.
О контейнерах коллеги вызнали у хозяина пивной.
— Контейнеры? — переспросил я, когда они меня об этом спросили. — Верно, Джоггер нашел три под фургонами. Пустые. Мы не знаем, когда их установили.
Полицейские пожелали их осмотреть. Валяйте, согласился я, хотя Фил со своим фургоном вернется только вечером.
Льюис вовремя добрался до переправы и уже во Франции, доложила Изабель. Я мысленно грыз ногти.
Полицейские допросили всех в пределах досягаемости и без конца лазали под фургоны. Лучше они, чем я. Когда вернулся Фил, они сняли (с моего разрешения) трубу, что находилась над бензобаком, и вытащили ее наружу для более детального осмотра. Четыре фута длиной, восемь дюймов в диаметре, внутри ничего, кроме пыли, сверху просверлены маленькие дырочки, навинчивающаяся крышка отсутствует.
Они забрали ее с собой для исследования. Может, они обнаружат там кроличью шерсть, подумал я.
Я поехал домой. Маленького вертолета уже не было. Моя покореженная машина сиротливо стояла в ожидании тягача, который должен был прибыть утром. Я похлопал по ней ладонью. Право, глупо. Конец большого отрезка моей жизни. Прощание.
Лег спать пораньше, но спал очень беспокойно.
Утром Льюис доложил Изабель, что они прошли туннель Монблан и около полудня заберут жеребца.
Полиция опять задавала разные вопросы. Половина фургонов повезла животных на Донкастерскую ярмарку. Найджел работал на Мэриголд. Я уже грыз ногти не только мысленно, но и по-настоящему.
В полдень Льюис сообщил, что с жеребцом Бенджи Ашера невозможно справиться.
Я сам с ним разговаривал.
— Не повезу я его, — сказал он. — Какое-то дикое животное. Разобьет фургон в щепки. Пусть здесь остается.
— Нина далеко?
— Пытается его успокоить.
— Позови ее, я с ней поговорю. Она взяла трубку.
— Жеребец напуган, — согласилась она. — Все пытается улечься и покататься по земле. Дайте мне час.
— Если с ним действительно нельзя справиться, возвращайтесь без него.
— Ладно.
— Что-нибудь еще? — спросил я — Нет. Ничего.
Я сидел, отсчитывая минуты.
Через час снова позвонил Льюис.
— Нина считает, жеребец страдает клаустрофобией, — сказал он. — Бесится, когда мы пытаемся запереть его в стойло или привязать. Она его вроде слегка успокоила, но он бродит непривязанный по большому стойлу, ну где мы кобыл с жеребятами возим. Ты знаешь. Там места для троих, а он один. И еще она все окошки пооткрывала. Сейчас жеребец стоит, высунув морду в одно из окон. Что ты по этому поводу думаешь?