— Не забывайте, товарищ майор, что среди замполитов батарей, кроме Брылы, нет членов партии.
— Знаю. Но их надо приблизить к партии. Им явно не хватает необходимых теоретических знаний. Их надо вооружить. Организуем курсы по марксистско-ленинской подготовке. В этом деле не обойтись без вашей помощи.
Когда майор диктовал список литературы для изучения, некоторые тяжело вздыхали. Брыла же записывал с удовольствием — наконец-то начнутся систематические занятия.
Перед семинаром майор отозвал хорунжего в сторону:
— Вот что, товарищ Брыла. Мы хотим дать вам ответственное партийное поручение. Речь идет о Казубе. Надо готовить его к вступлению в партию. Это во всех отношениях подходящий человек: из рабочих, самоучка.
Брыла ответил:
— По правде сказать, товарищ майор, я кое-что ужа сделал…
— Займитесь теперь этим всерьез. Такие люди, как Казуба, вступив в партию, будут настоящими командирами народной армии.
Возвращаясь в батарею, Брыла все еще находился под впечатлением этого разговора с единомышленником. Теперь он не одинок. Рядом надежные товарищи, и у них общая цель.
* * *
Мешковский сидел за столом, угрюмо уставившись в висевшую на стене схему. Казуба нервно расхаживал по комнате.
— Вот, читай! — обратился он к вошедшему Брыле. Хорунжий взял листок и внимательно прочел.
— Откуда это у тебя?
— Перед занятиями на тренажерах я оставил фуражку в офицерской комнате. Вернувшись туда, обнаружил засунутый за ремешок вот этот листок, — ответил Мешковский.
— Ты выяснял, кто в это время заходил в комнату?
— Да, проверил — там было несколько курсантов, оставшихся переписать расписание занятий, дневальные, Виноградов…
— Черт побери! — выругался Брыла. — Опять провокация.
Он сел на койку и задумался. Казуба никак не мог успокоиться:
— Знать бы кто… Я бы ему показал!
— Так что будем делать?
— Именно об этом я и думаю… Мы должны как-то отреагировать.
— Может, провести обыск?
Брыла аж подпрыгнул на месте.
— Э-э-э, ерунду говоришь! Прахом бы пошли все наши усилия по установлению взаимного доверия в батарее. Тут надо действовать по-другому…
Он поднялся с койки, снял мундир и начал умываться. В комнате воцарилось молчание. Казуба внезапно прервал свое хождение:
— Я знаю, как следует поступить! Мешковский сам должен дать ответ на провокацию.
— Я? — удивился командир взвода.
— Именно ты! Тебе надо сказать своим курсантам, что ты думаешь по этому поводу.
Мешковский был не в восторге от такого предложения.
— Я отродясь не выступал и в политику не лез.
К нему подошел Брыла. Вытирая мохнатым полотенцем свое мускулистое тело, он зло бросил: