Шестая батарея (Билинский) - страница 83

Заглядывает в список и вызывает:

— Курсант Бжузка!

— Я, — смущенно встает худенький паренек с интеллигентным лицом. Его глубоко посаженные, живые глаза вызывают симпатию.

Брыла тем временем объясняет:

— Курсант Бжузка — сын рабочего, трамвайщика из Львова. Он сейчас расскажет нам, что там делалось, когда в тридцать шестом году безработные потребовали работы и хлеба. Сейчас узнаем, какая была «свобода» во времена санации.

Бжузка поначалу говорит неуверенно, сбивчиво. Затем речь его становится живей и горячей. Он рассказывает о революционных выступлениях рабочего класса. Лица курсантов выражают разные чувства — волнение, напряженность, недоверие, иронию. Но все слушают с большим вниманием. Брыла замечает это и думает: «Попал с первого выстрела! Теперь уже ничто не помешает провести дискуссию. В процессе дискуссии сформируется актив».

* * *

После второго часа занятий, удовлетворенный и преисполненный оптимизма, Брыла вошел в офицерскую комнату. Казуба, как обычно, корпел над книгой. Не отрываясь от чтения, спросил:

— Ну и как прошли занятия?

— Неплохо, — с веселой ноткой в голосе ответил Брыла. — Надо только немного поработать с батареей, и ребята будут наши.

Казуба разговора не поддержал. Хорунжий подошел к доске с расписанием занятий и, просмотрев его, спросил:

— Где бы найти Мешковского?

— Только что ушел со своим взводом и преподавателем. У них четыре часа занятий по саперному делу.

— Хотел поговорить с ним.

— Лучше забеги к нему домой после обеда, — посоветовал Казуба. — Мне кажется, что парень загулял. Тебе бы стоило обратить на это внимание.

«Правильно, — подумал хорунжий. — Домашняя обстановка лучше способствует дружеской беседе». Казуба, словно угадав его мысли, проворчал:

— У старшины есть адрес. Я велел ему узнать…

В каптерке старшины Брыла кроме Зубиньского застал двух курсантов. Увидев офицера, те замолкли и застыли у двери. Старшина выпроводил их.

— Ну ладно, ладно, идите. Сегодня же узнаю насчет обмундирования и сообщу вам…

Когда дверь за ними закрылась, пояснил:

— Пижоны… Выпрашивают шинели по фигуре. Пристают, чтобы я обменял им.

— Старшина, у вас есть домашний адрес Мешковского? — прервал его Брыла.

Зубиньский бросил на хорунжего короткий внимательный взгляд. Хотел было что-то спросить, но передумал и сухо ответил:

— Есть.

— Дайте, пожалуйста.

Листая какую-то тетрадь, старшина сделал попытку продолжить разговор:

— Товарищ подпоручпик, вы живете вместе с командиром батареи?

— Я не подпоручник, а хорунжий. — Брыле не понравилось, что его так величают. — А проживаю я действительно у Казубы…