Наши силы начали 4 октября передвигаться, и в это время радиоподслушивание оповестило нас о продвижении 9-й, 4-й и 5-й русских армий от Сана к средней Висле, а 1-й и 2-й армий — от северо-восточного фронта к северу от Варшавы. Перехватив радиограмму русского полковника князя Енгалычева из 10-й кавдивизии в Саноке, мы узнали о предполагавшемся нападении на юго-восточные форты Перемышля, о чем мы тотчас же известили по радио командование крепости. Капитан Покорный продолжал неустанно работать над радиоподслушиванием, и ему приходилось дешифровать до 30 телеграмм в день.
Краткую передышку перед наступлением я использовал для посещения разведывательных отделений отдельных армий. 2 октября я поехал в германскую ставку в Кельцы.
10 октября наши армии прибыли к Сану. Одновременно германцы нашли под Варшавой русский приказ о концентрированном наступлении огромных сил из Ивангорода — Варшавы к сердцу Германии; это был проект русской армии, на который Антанта возлагала так много надежд.
Ряд причин заставил нас отложить предполагавшееся нами наступление через Сан. Наши войска страдали от ненадежности русинов — главных обитателей этой местности; после побед русских население сильно симпатизировало врагу, причем влияние в этом направлении оказывали и летучки, исходившие от архимандрита Почаевского монастыря. Виталия, освободившего «галицийских братьев» от верности присяге австрийскому императору. Эти русофилы наносили нашим полкам немало вреда: так, на Сане ими были организованы тайные телефонные линии, благодаря которым враг имел возможность узнавать многие интересные подробности о положении и состоянии наших войск.
При моей поездке на курорт Криница, где сконцентрировались галицийские власти, я добился через начальника края фон Корытовского, сильно встревоженного распространением русофильского движения, запрещения освещения в домах в районе военных действий; все почтовые голуби были нами скуплены, и под страхом смертной казни запрещалось пускать их летать. От органов юстиции мы потребовали быстрых и решительных действий для устрашения населения, но все же [89] благодаря тому, что часто арестовывались ни в чем не повинные люди, приходилось быть весьма осторожными.
Приходилось также внимательно следить и за польскими националистами. Бригадир легионов Пилсудский послал несколько эмиссаров в Варшаву, чтобы противодействовать русофильским настроениям среди местного населения, которое после успехов русских войск в Галиции подняло голову, так что и польское население становилось ненадежным. Вот как в действительности выглядело дело с нашумевшим польским повстанческим движением.