Джордж ждал ее, сидя за столиком перед кружкой пива в баре гостиницы "Гросвенор" в Стокбридже. Он встретил ее своей обычной широкой улыбкой, обнял одной рукой и крепко прижал к себе. славный большой нежный Джордж.
Он принес ей кружку темного пива, она сняла шляпу и встряхнула рыжими волосами. Для мисс Рейнберд она оделась строго. Вообще Бланш любила яркие цвета, но сейчас на ней было скромное коричневое платье и коричневая куртка, приглушавшие ослепительное великолепие ее обильного тела. Рубенс торопливо бросился бы раздевать ее со слезами радости на глазах.
- Ну как? - спросил Джордж.
- В целом - неплохо.
- Рыбка на крючке? - подмигнул Джордж.
- Ты же знаешь, я не люблю, когда ты так говоришь.
- Ух, какие мы серьезные! Профессиональная этика, понимаю. Но меня-то чего дурачить, дорогая. Дело идет - или скоро пойдет. Вот и прекрасно! Ты должна признать, что я неплохо поработал.
Запрокинув голову, Бланш с наслаждением залпом допила пиво - ее белоснежное горло несколько раз конвульсивно дрогнуло. Она поставила кружку и сказала:
- Это пока не вся работа, Джордж, миленький. Возьми мне еще кружечку, и я расскажу тебе, что ты будешь делать дальше.
- Видит Бог, нет, - простонал Джордж.
- Видит Бог, да. И, пожалуйста, не кощунствуй.
В кабинете их было трое. Уже стемнело, шторы были задернуты. За окном неистовствовал северо-западный ветер, изредка с грохотом швыряя о стекло потоки дождя. Окна дребезжали под порывами шквала. Ветер метался по Гайд-парку и Грин-парку, трепал голые деревья, кружил по Сент-Джеймсскому парку, мешая птицам устраиваться на ночлег, и с завыванием проносился мимо стоящего сплошной стеной здания парламента на набережной. Грандисон с удовольствием прислушивался к шуму ветра и дождя. Он то и дело замолкал не для того, чтобы подобрать слова, а просто чтобы насладится воем ветра. У ветра была власть, неограниченная власть. Он мог опрокидывать океанские лайнеры. Грандисон любил власть. И не стыдился этого, но и не демонстрировал, пока не вынуждали обстоятельства. И никогда не выказывал надменности, которая была в его характере. Говоря, он прохаживался по кабинету, обставленному скупо, как монастырская келья. На смокинге у него позвякивали ордена и медали. Отсюда Грандисон направлялся на банкет, который Министерство иностранных дел давало в честь главы одного африканского государства, бывшего выпускника Оксфорда; его папа в свое время устраивал человеческие жертвоприношения в интересах племени и своих личных. Многие действия, которые координировались в кабинете Грандисона, имели ту же цель. Невелика разница...