клочок земли на Угре! — у них огромные владе
ния в глубине Литвы, не считая родовой отчи
ны — Бельского княжества, что лежит в Смолен
ской земле. Однако за Синий Лог наследники
старого князя почему-то постоянно между собой
дерутся, отнимая его друг у друга. А уж когда его
недавно стал держать именем князя Семена не
кий Ян Кожух Кроткий, так и вовсе сладу не стало. Раньше они между собой дрались, а теперь и на нас стали наезжать. Но такого, как сегодня ночью, давно не было. Пожалуй, с прошлого года, со времен гибели Михайлова.
Он замолчал.
Медведев внимательно смотрел на него.
Чего-то недоговаривает.
— А ты, Федор Лукич, из людей этого Кожуха Кроткого многих знаешь?
— Некоторых. А что?
— Есть ли у них кто-нибудь по имени Степан?
Картымазов подумал.
— Нет, не припомню. Они там часто меняются.
Приезжают, уезжают…
На крыльцо вышла красивая женщина лет тридцати пяти, а следом пятнадцатилетний мальчик.
— Это Василий Медведев, отныне владелец Березок, наш новый сосед. Моя жена — Василиса Петровна, мой сын Петр, — представил Картымазов.
Медведев встал и поклонился.
Мальчик посмотрел на Медведева с любопытством и ответил вежливым поклоном, а Василиса Петровна лишь едва кивнула, и в ее глазах Василий заметил такое же, как у мужа, выражение боли и страдания.
— Феденька, — тихо сказала она, — я боюсь, у Филиппа началась горячка. Он впал в беспамятство, кричит в бреду и рвется на поиски. Мы с Петей не можем с ним сладить.
— Я сейчас вернусь, — сказал Картымазов Васи
лию и вслед за женой быстро вошел в дом.
Медведев задумчиво вертел серебряный кубок, разглядывая чеканку.
Картымазов что-то скрывает. Почему? Не доверяет? Или есть другие причины?
Из дома донеслись приглушенные крики и как будто шум борьбы; сильный, молодой голос требовал: «Пустите меня!», Картымазов резко и повелительно крикнул: «Филипп!» — и все стихло.
Через несколько минут Картымазов вышел из дома спокойный, но .побледневший, налил полный кубок меда и снова залпом выпил.
— Ночью увезли мою дочь, — тихо сказал он. — Я не знаю, как это могло случиться… О нападении нас предупредили. Казалось, мы были готовы. Приехал Филипп Бартенев со своими лучшими людьми. Это жених Настеньки… моей дочери. Всех женщин и детей мы спрятали в землянке на окраине леса. Их охранял Филипп. В начале атаки мы сразу убили двоих, и я был уверен, что основной удар придется сюда, если грабить — так хозяйский дом. Действительно, сперва все так и выглядело — они ударили всей своей мощью и стали швырять за частокол головешки, чтобы выкурить нас со двора. Я подумал, что сейчас начнется основной приступ, и собрал всех на защиту дома. Но тут они внезапно отступили и неожиданно обрушились на землянку, где были женщины и дети. Когда мы сообразили, в чем дело, и бросились на помощь, было уже поздно. Филипп не мог устоять против дюжины нападающих, хотя он очень смелый и сильный парень — на моих глазах он разрубил одного до пояса, и это со стрелой, которая застряла у самого сердца! Но долго так не могло продолжаться — Филипп упал, они ворвались в землянку, схватили Настеньку и тут же ускакали, никого больше не тронув и ничего не взяв. Только тогда я понял, что было истинной целью нападения. Но к этому времени мы были совершенно обессилены. В погоню пускаться не с кем — пятеро убитых и семеро с тяжелыми ранами… Дом пылает, женщины и дети кричат…