– Прошу милости для вашего верного слуги, для своего товарища боевого, – начал было Мартен, но император остановил его повелительным жестом, понимая, что тот завел разговор о бывшем капитане Кроле, который сидел сейчас в замковой темнице и дожидался решения своей участи.
А решать его участь у Исидора сейчас не было никакого желания. Пропажа вздорной дочери (это удивило самого императора) лишило его покоя, обычной деятельности и даже здоровья: ноги и руки государя временами будто в ватные обращались, ломило виски от недосыпа, пропал аппетит, который раньше справедливо назывался зверским. А еще – ныло где-то в груди, у сердца, очень неприятно. Никогда еще император Твердых земель такого не испытывал. Даже когда хоронил погибшую на охоте супругу. Даже когда – в далеком детстве – хоронил павшего в жестоком бою отца.
– Маленькая стерва, – бормотал он портрету дочери, который висел в его кабинете; раньше в дальнем углу, в тени, рядом с портретом покойной леди Бетан, теперь же – на стене, над столом. – Маленькая стерва. Все-таки насолила мне, издергала меня…
– Государь мой, сэр Крол…
– Он уже недели две, как не сэр, – напомнил Исидор новому капитану.
– Простите, государь мой, – Мартен, не поднимаясь с колена, так низко опустил голову, что его светлые волосы, длиною до плеч, коснулись носка его сапога. – Но Крол умоляет дать ему возможность доказать вам свою преданность. Он просит разрешения отправиться на поиски юной леди Авроры…
Император расхохотался:
– Каков хитрец! Просит разрешения смыться из тюрьмы?! Ха-ха!
– Государь мой, – Мартен чуть возвысил голос и ни разу им не дрогнул, хоть и понимал, что с огнем играет. – Государь мой, если пожелаете, я заменю Крола в его заключении. И если он не вернется или вернется без леди Авроры, то в вашей власти будет и меня покарать так, как пожелаете.
Исидор на миг забыл о дочери – его тронули слова капитана. Император подошел и приказал рыцарю встать с колен.
– Славно, славно. Такого товарища, как ты, я сам не отказался бы иметь, – покивал государь, а из его голоса пропали раздражение и гнев. – Я помню, знаю: вы с Кролом старые приятели. Мда, повезло ему, – говоря это, положил руку на плечо Мартена – это был очень хороший знак, и рыцарь воспрянул духом. – Что ж. Пусть Крол едет. Пусть попробует обскакать моих пафарийских ищеек. А ты, Мартен, останешься при мне. Капитаном, а не заключенным. А дальше все будет зависеть от того, как себя проявит твой старый товарищ. Так ему и передай. Повесить вас обоих я всегда успею, – сказав это, Исидор улыбнулся.