Машка хотела кокетливо улыбнуться, да вместо улыбки вышла кислая мина.
— На-ка, испей, — поднес початую бутылку к приоткрытым губам плюгавый мужик.
Ее передернуло от запаха алкоголя; отстранившись, хрипло попросила воды. Прополоскав рот и жадно напившись, прошептала:
— Дайте закурить.
Один тотчас достал пачку дешевых сигарет, чиркнул спичкой. Она обхватила его грубые ладони, подцепила на дрожащий кончик сигареты огонек; затянулась, исподволь побаиваясь, что опять стошнит.
Мужички дружно придвинулись, обступили. Кто-то расстегивал кофту, кто-то задирал подол…
— Ого, грудищи — что астраханские арбузы!
— А станок-то погляди какой!
— И мост задний справный!..
Она не проявляла ни агрессии, ни желания. Просто спокойно курила, пока безобидные алкаши, поначалу не верившие в свою удачу, осваивались и набирались духу. Один уж теребил соски; другой терся колючим подбородком о щеку, обдавал свежим перегаром и мусолил шею; третий добрался шершавыми пальцами до лобка…
— Ты это… слышь… выпей — все полегче будет, — настаивал плюгавый.
— Мне и так не тяжело, — усмехнулась девица.
Но отказываться не стала: пока вторично за эту ночь с нее стаскивали юбку, поймала губами горлышко бутылки, сделала несколько глотков. Нагнувшись, расстегнула плюгавому штаны.
И, выгнув перед его собутыльниками спинку, поторопила:
— Ну, где вы там? Не стойте столбами — мне скоро домой…
Глава пятая
Азербайджан
7 августа 2008 г
— Так, Аркаша и было: один бомжеватого вида подходит спереди, второй пристраивается сзади. Остальные в очереди переминаются и тоже не скучают. Тварь! — прошептал Борька и в сердцах сломал толстую сухую ветку.
Серебров покачал головой, не зная, то ли найти слова поддержки, то ли промолчать.
— Признаюсь, случился момент, когда я не выдержал, — продолжал морской пехотинец. — Хотел шеи посворачивать ублюдкам. Встал, подошел. А на меня — ноль внимания! Потом уж плюгавый мужик, отвалив от нее, заметил и спокойно так говорит: «Чего стоишь-то? Расстегивай штаны и присоединяйся. Хороша сучка — дает, куда хочешь! Занимай очередь — не пожалеешь!..» А сучка даже не оглянулась, представляешь? То есть ей по хрену: кто там еще подошел и сколько народу записалось в очередь… В общем, поглядел я на этот вертеп, развернулся и зашагал домой — шмотки паковать. Поцеловал спящую дочку и отбыл поездом в Таганрог. Той же ночью… А развод с разменом комнат в коммуналке оформили через полгода.
— Как же решили с дочерью — неужели оставил с ней?
— А что я мог сделать?! Просил судью оставить ее со мной — вдруг эта дура заразит какой-нибудь гадостью! Судья (такая же сука!) ехидненько так спросила: «У тебя, дескать, есть веские основания, чтоб ребенка у матери отнимать?» Мать, называется!.. Промолчал, конечно — не стал про Машкины похождения рассказывать. Вот такая приключилась у нас история…