Словно во сне она ощутила, как руки мужа выскользнули из-под платья и ткань коснулась ее ног. Лео принялся расстегивать молнию, спускавшуюся от ее шеи вниз.
Она почувствовала, как тело освобождается от стягивавшей его ткани, как спину обдает внезапным холодом. Пытаясь унять головокружение, Брук наблюдала за тем, как муж стягивает платье с ее плеч, как опускает его вниз, как оно падает на ковер. На ней не осталось ничего, кроме рубинового колье, чулок и босоножек на высоких каблуках.
– Потрясающе! – вид охнул Лео, пожирая глазами ее отражение в окне. – Сногсшибательно! – Он подхватил жену под колени и понес к кровати.
Наверное, Брук и не разглядела бы обстановку в комнате, если бы Лео не остановился, чтобы включить свет. В первую секунду она зажмурилась от ярких лучей, отраженных белыми стенами. Привыкнув, она заметила пушистый серый ковер и огромную кровать с коваными ножками и спинкой. Завершало картину стеганое серое покрывало из атласа.
Лео подошел вплотную и уложил ее на прохладную шелковистую поверхность. Она затаила дыхание.
– Теперь не шевелись, – велел он, подошел к двери, выключил свет, и комната погрузилась во мрак.
Брук вздохнула с облегчением.
Но Лео на этом не остановился. Он включил ночник на серебряной ножке, который стоял на прозрачном ночном столике. Черный шелк отбрасывал загадочные отсветы на разгоряченное тело Брук, открывая его жадному взору Лео.
Она чувствовала себя взволнованной до крайности и в то же время ужасно смущенной. Ей хотелось, с одной стороны, притянуть к себе колени, закрыться, а с другой – поскорее соединиться с мужем.
Она лежала неподвижно, как было сказано, не сводя глаз с раздевающегося мужа Он не спешил: аккуратно сложил одежду и повесил ее на стул в углу комнаты, ботинки поставил рядом. Но взгляд его был прикован к Брук, хотя сам он выглядел спокойным и невозмутимым.
Наконец и Лео оказался обнаженным. Он тоже был очень взволнован. А ведь еще ни разу сегодня ко мне не прикоснулся, подумала Брук. Что же дальше будет?
Никогда прежде ей не приходилось испытывать такого накала чувств. Она поняла, что хочет его. Прямо сейчас. В эту самую минуту.
Заметив жадные огоньки в его глазах, Брук задрожала от сжигающего ее желания.
Но Лео не шелохнулся, не подошел к ней, просто стоял и любовался ею.
– Прошу тебя… – простонала она. – Умоляю…
– Наберись терпения, моя тигрица, – протянул он. – Ты должна запомнить, что в погоне терпение гораздо важнее всего остального.
Когда наконец Лео присел на кровать у ее ног, Брук просто не поверила своему счастью. Он медленно – мучительно медленно – снял с нее босоножки, потом чулки. Каждое его прикосновение отзывалось в ней сладостной болью. Ступни, лодыжки, колени, бедра постепенно обдавало пламенем, но там, где она хотела, он се не касался.