Впрочем, кулаки Пека-Рифмача пользовались не меньшей, а даже большей славой. Живчик (так еще называл Пека Влоб) славился тем, что за семь лет работы бойца не проиграл ни одного поединка — ни цыплячьего, ни заячьего (на бычьи ему, по мнению Влоба, было рано являться). К тому же у Пека были хорошие привычки — из схватки он почти всегда выходил без царапин и синяков, и почти всегда выдавал какой-нибудь насмешливый стишок в адрес побежденного противника. Все это приносило папаше Влобу хорошие деньги: на дивные бои Пека чуть ли не весь город вламывался в 'Тумачино'. И папаша души не чаял в Рифмаче. Он платил ему вдвое больше за бой, чем остальным 'зайцам', и разрешал выходить на арену лишь по пятницам. Остальные же кулачники — Ларик был в их числе — дрались по два-три раза в неделю.
— Это же надо — сегодня свидание, — продолжал ныть Ларик, натягивая штаны, форсистые — в красно-черную полоску. — А ведь просил Стива — бей куда хошь, только не в репу. Гад, специально он, что ли?
Пек лишь плечами пожал, скинул ночную сорочку на кровать и поспешил одеться: зеленая полотняная рубашка, простые черные штаны, а сверху — любимая куртка с капюшоном, вязанная из толстой бурой шерсти. Подпоясавшись широким кожаным поясом, он натянул носки, затем — невысокие сапоги и привычно, быстро разобрался со шнурками. Он обожал уютную теплую одежду и обувь, пледы, огонь очага и ненавидел зиму, осень и всякое ненастье и связанные с ним неудобства. За это Ларик часто обзывал приятеля неженкой. В общем, прозвищ у Пека было предостаточно.
В самом деле, казалось странным: такой стальной боец, мастер мордобойного дела, а выносить не может холод и сырость…
— Может сбегать к Нине — попросить какой-нибудь пудры? — бормотал тем временем Ларик, осторожно щупая синяк.
Нина — так звали одну из горничных, что прислуживала жильцам дома на Звонкой улице. У нее при себе, на поясе, всегда болталась дамская сумочка из зеленого бархата, полная всяких дамских притираний: белилами, румянами, помадами и, конечно, пудрой. И как раз пудра казалась 'украшенному' Ларику подходящим средством для маскировки следа геройской профессии…
Уже два года Ларик и Пек снимали на Звонкой улице — в сравнительно богатом квартале Илидола — небольшую, но чистую и приличную комнату на втором этаже длинного и узкого дома. Раньше, только приехав вместе с папашей Влобом и остальными его парнями в Илидол, мальчики жили на окраине города, в трущобах — на лучшие 'апартаменты' не хватало денег. Тогда и папаша Влоб не особо преуспевал. В Илидоле — самом восточном городе королевства Лагаро, жившем торговлей с соседним княжеством — он решил начать дело с бойцовым домом с нуля, а для этого требовались значительные денежные вложения. Поэтому даже Влоб первое время ютился в тех же хижинах, что и его бойцы, и экономил на всем.