Но воевать с ними… врагу не пожелаешь: поразить броню можно только сосредоточенным огнем тяжелого вооружения. И кроме специальных групп — охотников за чипами, с роботами предпочитают не связываться. Себе дороже. Механического упорства им не занимать — однажды заметив цель, они не отвяжутся, пока не ликвидируют ее.
— Идем быстрее! — сказал я и сам прибавил шагу, надеясь миновать опасный район.
Кира поспешила за мной.
— Роботы — это механоиды, да? Мне говорили, что они воюют против заслонов.
— Угу, — мрачно согласился я. — Только солнце напекло им голову, и тебя, например, от стича они не отличат.
— Но я слышала…
— Кира! Сейчас только не спорь! Береги дыхание!
Механоиды догнали нас через час. Сначала из-за цепочки барханов на юге донесся мерный грохочущий лязг. И он приближался.
Кира испуганно глядела на меня. Я прижал палец к губам.
— Тихо!
Присел под гребнем дюны, махнул рукой: сюда, мол. Она упала рядом, прижалась к моему плечу. Я дважды саданул прикладом СВД в нависающий край, обрушив на нас целую кучу нагретого на солнце песка. Пусть теперь соображают своими куцыми мозгами, что там так светится в инфракрасном диапазоне.
Кира чихнула и энергично взялась вытряхивать песчинки из волос. Я едва успел ее остановить:
— Лежи и не шевелись, что бы ни случилось. У этих гадов очень чуткие сенсоры.
Они выползли на всеобщее обозрение минут через десять. Как я и думал — четыре лазерных Р2-Д2 двигались выпуклым полукругом, максимально расширяя сектор обстрела. Следом шлепал широкими гусеницами ракетный М4. Координатор Д104 замыкал ровный и где-то даже красивый строй, поблескивая зеленоватыми пластинами корпуса. У остальных машин краска потускнела и истерлась, на броне змеились наспех заделанные трещины, чернели гаревые кляксы прямых попаданий. Последним ковылял ремонтник Р2-Р3 — именно у него оказались поврежденные траки, отчего машина с трудом удерживала строй. Ну, понятно, сам себя он, бедняга, чинить не может.
Гусеницы подминали песок, лазерные и ракетные турели щупали воздух, словно носы сторожевых крашеров. Механоиды попискивали электронным кодом, обмениваясь данными между собой.
Вдруг Кира больно ткнула меня в бок:
— Ты что? Не смей!!
Ответить я не смог — в голове загудело.
— У тебя прицел, Андрей! Не надо! Пожалуйста!
Увидев перекрестье в зрачках, она все поняла раньше меня, не зря я, видно, столько рассказывал ей про имплантат. Она даже попыталась меня удержать. По-моему, я с силой вывернулся из ее рук и даже оттолкнул. Кира схватила меня за локоть.
— Я прошу тебя!
Тщетно. Роботы зудели электронным кодом, и этот зуд отдавался в мозгу нестерпимым грохотом. Словно у меня под черепом внезапно заработал кузнечный пресс.