Колокола прекратили бить. Гонги остановились. Трупы застыли на полушаге, в танцевальных позициях. И только летучие мыши еще носились по пещере, освещаемые огнем факелов.
Что-то задвигалось. Когда я увидел, что это мастер Ли ползет ко мне, из моих глаз полились слезы, которые тонкой струйкой потекли по носу. Он был жив, и Утренняя Печаль, и Лунный Мальчик, и я, я тоже выжил, и мы не ушли в вечность, как монахи в разноцветных одеяниях.
万
ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ ГЛАВА
Лунный Мальчик приподнял мою голову, Мастер Ли взял фляжку и лил мне в горло вино, пока я не закашлялся, не сел и не вырвал все на одежду. Это помогло, голова прояснилась, и Мастер Ли погладил ее, как дедушка гладит внука. — Когда путешествуешь, всегда бери с собой быка, — сказал он.
Лунный Мальчик поцеловал меня в левую щеку, но я ожидал не его поцелуя, и настолько ослабел, что глаза наполнились слезами. Утренняя Печаль не собиралась благодарить меня, и я едва не утонул в жалости к самому себе, пока не сообразил, что, единственная среди нас, Утренняя Печаль сумела сохранить самообладание. Никто не знал, какие ужасы могли подстерегать нас здесь, и ей удалось, с трудом, высвободить свой лук. Она устроилась за бассейном с маслом, наложив стрелу на тетиву. Тем не менее в пещере ничто не двигалось, кроме летучих мышей.
Наконец она освободила тетиву и подползла к нам.
— Бык, — сказала она, поцеловав меня, — мальчики просто обязаны добавить тебя к истории Волка. До тебя никому не удавалось освободиться от объятий чианг ши.
Окоченевший труп лежал рядом, порубленный на кусочки, но не сможет ли он встать опять? Я пожал плечами, Лунный Мальчик тоже, руки Утренней Печали медленно скользнули вдоль тела к плечам, и она обняла себя, как если бы хотела защититься от неведомой опасности.
— Мастер Ли, я ненавижу эту ужасную вещь и боюсь ее, но почему меня тянет к ней? — прошептала она. — Почти так же сильно, как меня тянет к Лунному Мальчику или даже к принцу.
Лунный Мальчик мрачно посмотрел на нее и повернулся к Мастеру Ли. — Я тоже чувствую притяжение, — сказал он. — Я плясал с этими тварями не только потому, что они меня заставили. Частично мне самому этого хотелось.
Старик посмотрел на меня. — Бык?
Я покачал головой. — Нет, господин, — сказал я. — Только страх и отвращение.
— И я то же самое, так что скорее всего нам не хватает восприимчивости, — сказал он, подошел к трупу и склонился над разрубленным торсом. В свете факелов сверкнул нож. — Смеющийся Принц умер больше семи столетий назад, и пока Адские Приставы сорок девять дней ждали и не забирали душу, чтобы не сделать ошибки в Реестре Жизни и Смерти, тело начало гнить. Смеющийся Принц носил амулет из камня на цепочке вокруг шеи, и камень погрузился в его тело. Прежде, чем появились приставы, Лиу Шень восстал из мертвых: сумасшедший, почти безмозглый, абсолютное зло; но разве это означает, что сам камень — зло? Дети, притяжение, которое вы чувствуете, означает, что скорее всего верно обратное.