— И кто ж у тебя друг?
— Вовка Семин. Его подстрелили две недели назад.
— А, это из третьей палаты. Лучше ему стало, уже ходить начал.
Жук обрадовался.
— Классно! Ну, можно я пройду к нему?
— Да иди, господи, только на цыпочках, и все шепотом. Не буди там больше никого. Одень вон халат и тапочки.
Когда щуплая фигурка в накинутом на плечи халате скрылась в третье палате, Анна Леонтьевна набрала на телефоне номер больничного коммутатора.
— Оля, вызови милицию. Тут к этому душегубу Семину пришли.
Старая медсестра прекрасно знала, какие «подвиги» числятся за пациентом из третьей палаты.
У входа в больницу машина с операми едва не столкнулась с машиной патрульно-постовой службы, и буквально через несколько секунд подкатила и машина вневедомственной охраны.
— Ого, сколько вас! — возбужденно вскрикнул Колодников.
— Да, на двух сопляков очень даже много, — сказа усатый прапорщик из патрульной службы.
— На этих сопляках больше крови, чем на десятке уголовников, — огрызнулся Зудов.
— Так, куда вы все! Четверо блокируют больницу со всех сторон, остальные наверх! — скомандовал Колодников.
— Климов, Шишкин и ты, Николишин, под окна, — сдублировал его команду прапорщик.
Остальные толпой все рванулись наверх. Когда опера ввалились в хирургию, Сема и Жук уже готовились покинуть ее. Коридор был пуст, медсестра благоразумно удались в ординаторскую, и, на пару с дежурным хирургом наблюдали за всем происходящим в узкую щелку чуть приоткрытой двери. Сначала они увидели, как показались две фигурки одного роста, Семин был одет не по размеру, в одежду своего ходячего соседа. Его желание покинуть больницу было маниакальным, он просто уцепился за руку друга, и, превозмогая боль, шел рядом с ним.
— Домой-домой, — бормотал он.
Хало мало понимал, про какой дом говорит друг, но желание уйти как можно дальше от тюрьмы и больницы и у него было превыше всего. И, когда они увидели в противоположном конце коридора все густеющую толпу людей в до дрожи знакомой форме, то понял, что все кончено. Но, уже мало понимая, что делает, Хало рванул Сему влево, открыл первую попавшуюся дверь и ввалился в палату. Это была женская палата, травматология. Сейчас здесь было только три пациентки, и они, проснувшись от яркого света, жмурили заспанные глаза.
— Что такое?
— Что случилось? — начали спрашивать они.
Но Хало не дал им сообразить в чем дело. Рывком, подняв с кровати одну из больных, он приставил к горлу девушки свой нож и начал ждать. Так что, когда первая фигура в форме сизого цвета показалась в дверях, он закричал этим своим невероятно высоким голосом: — Стоять! Стоять! Я ее зарежу! Стоять! Уйти всем!