Я лежала… Рассвет просился в окна, чужая луна ушла. А я… я умирала. Я увидела, как король подал руку лежащему Ариелю. Он встал, как я поняла, чары были сняты. Тот встал, не глядя на него. Он с тревогой и печалью глядел на немногих оставшихся. Белокурого мальчика, красоту которого я никогда не забуду, пока жива, отвели к белому магу, так похожему на Гэндальфа. Двух близнецов-силачей отвели к чёрному магу, на вид очень прелестной девочке.
А я умирала. Мне стало так больно и обидно! Ведь я тоже дожила до рассвета! Но… наверняка не переживу его. Силы покидали меня, я ощущала смертельную слабость, я ощущала, как моё тело холодело.
В покои вбежал… Аскольд. Он дико озирался, пока не увидел меня. Его чёрные глаза страдальчески сузились. Он сжал кулаки и обратился к вальяжно стоявшему Дэвиду: — За это мы с тобой ещё расквитаемся!
Дэвид только скучающе пожал плечами: — За что? За то, что я исполняю повеление нашего короля? Ты ведь даже не состоишь в королевской свите, и тебя не приглашали на наш праздник! Ведь ты не аристократ, — с величайшей надменностью проговорил он. — Кстати, поясни, за что мы должны будем сражаться? За эту хрупкую девочку? — он с презрением кивнул на меня. Теперь я лежала одна на большом атласном ковре. — Так она умирает. Ты бы сделал с ней тоже самое… только позже. Извини, что лишил тебя любимой игрушки. Найдёшь другую.
Он ничего не ответил, только умоляюще глянул на короля, которого всё равно не мог ненавидеть. Мне было странно созерцать переплетённые между собой, как нити паутины, мысли вампиров. Их сути. На самом деле любой вампир почитал своего короля и любил. Да, любил, что странно. Тот милостиво кивнул, снова утопая в плену своих дум. И Аскольд быстро подбежал ко мне, присел на корточки. Взял меня за руку. — Ты умираешь, — констатировал он.
Я едва заметно кивнула.
— Ты не должна умереть! Король… — он позволит мне тебя превратить… если ты захочешь!
— В вампира? — прохрипела я еле слышно. — Нет, я не хочу! Лучше умереть.
— Нет, пожалуйста, не уходи! Я вернулся раньше… я как чувствовал, — поспешно забормотал он, сжимая мою ладонь ещё сильнее. — Но… на празднество меня не пустила стража… ведь я не высокородный. Пришлось ждать до рассвета. Ты не представляешь, что я пережил, представляя, что с тобой сейчас делают! Я так хотел, чтобы ты выжила! Я не могу без тебя, ведь я тебя так сильно люблю! — пылко воскликнул он из самой глубины сердца. Я, напрягая последние силы, вырвала у него свою ладонь: — Прочь! Я ненавижу тебя! Я не хочу превратиться в чудовище!