Весь день он рычал и огрызался как рассерженный пёс. Досталось всем, а одного из незваных посетителей, менестреля, задумавшего сложить балладу о его подвигах, просто спустил с лестницы.
Резной стол разлетелся в щепки, когда на его столешницу опустился стальной кулак стражника. Сообразив, что тянуть больше нельзя, Гунтар моментально собрал в дорогу всё необходимое, и ранним утром карета, запряжённая шестёркой породистых скакунов, понеслась по направлению к побережью.
Но чем ближе они подъезжали к бухте, тем мрачнее становился Вульф. Его не веселили шутки Фаруха и не радовали ласковые руки жены. Взгляд его становился всё более мрачным, а на лице ходуном ходили желваки.
Только Гунтар делал вид, что ничего не происходит. Он подшучивал над слугой и развлекал рассказами графиню, не обращая внимания на свирепые взгляды своего воспитанника.
Когда карета подъехала к памятному холму, Вульф приказал остановиться и вышел из кареты.
– Я пройдусь, – глухо сказал он и медленно побрёл к вершине. Возница, подчиняясь молчаливой команде Гунтара, шагом направил лошадей следом. Вульф шёл, опустив голову и вперив взгляд в землю.
Ему тяжело было видеть эти развалины. Все воспоминания разом нахлынули на него, и сердце воина сжалось от боли. Память – благословение и проклятие рода человеческого. То, что не даёт отвлечься и радоваться сегодняшнему дню. То, что может жечь не хуже раскалённого железа. То, что может радовать.
Одолеваемый такими мыслями, Вульф не заметил, как оказался на вершине холма. Остановившись, он с трудом заставил себя поднять голову и замер, поражённый увиденным.
На месте памятных развалин высился беломраморный дворец. Такой, каким помнил его он, Вульф, и каким мог помнить его только один человек. Величественные башни смотрели бойницами на все стороны света, стена была очищена и восстановлена, ров углублён и заполнен водой, а подъёмный мост опущен, словно приглашая войти в широко распахнутые ворота.
Замерев и боясь моргнуть, Вульф смотрел на всё это и не верил своим глазам. Послышались шаги и шорох. Гунтар и Флорис встали рядом с ним.
– Ну как? Похож? – спросил Гунтар, и голос его предательски дрогнул.
– Да! – тихо выдохнул Вульф и повернулся к Гунтару. – Так вот почему ты удерживал меня! Тянул со всеми делами и отправил в путешествие. Ты знала? – спросил он жену.
– Конечно. Мы хотели сделать тебе подарок.
– Вам это удалось, – тихо ответил Вульф и, поцеловав жену, повернулся к Гунтару. – Спасибо, старина. Я не знаю, что ещё могу сказать. – Он порывисто обнял старика, и Флорис увидела слёзы на глазах мужа. Он плакал, не стыдясь своих слёз.