В замке увидели карету, и двое верховых стремительно понеслись ей навстречу. Скопа и Мира, подлетев к стоящим на холме, спрыгнули с сёдел, не успев толком остановить коней.
– Вульф! Папа! – разом раздался их вопль, и двое названных оказались в объятиях молодой четы.
Сжав друга в объятиях, Вульф крепко хлопнул его по спине и громко произнёс:
– А я думал, ты опять кого-то уничтожаешь. Чёртов рыбоед! Знал и ни слова не сказал другу.
– Прости, дружище, но если бы я проболтался, меня бы убили, а потом кастрировали или наоборот, что, в общем-то, не важно. Их двое, а я один. Сам понимаешь.
– Да уж. Попал ты в переделку. Но это не значит, что я всё забуду. Будешь наказан.
– Как скажешь, сотник, – вытянулся Скопа, словно на плацу, и друзья громко расхохотались.
Уже вечером, сидя за столом в парадном зале, Вульф объявил своё решение.
– За хитрость и изобретательность вы оба будете жить по соседству. В замке герцога.
– Но, Вульф! Это же королевский подарок, а кроме того, ко двору был представлен только ты.
– Думаешь, ты один такой хитрый? – усмехнулся Вульф и выложил на стол пергамент с королевской печатью. – Не всё мне одному укрощать наших бандитов. Поломай и ты голову.
Скопа недоумённо развернул пергамент и громко прочёл:
– Мы, король… и так далее, повелеваем: признать младшего сына барона Гроугла полноправным герцогом Гроуглом за его самоотверженную службу короне и королевству. Дочь вождя клана Мак-фарелл признать герцогиней Мак-фарелл-Гроугл и даровать им в вечное пользование замок и земли герцогства Мелудо по ходатайству и добровольному согласию графа Местеро. Переименовать отныне вышеназванное герцогство в герцогство Гроугл. Отныне и во веки веков да будет так при мне и потомках моих. Во имя чести и справедливости. Король.
Опустив свиток, Скопа посмотрел на друга.
– Если это не твоя работа, назовите меня варваром. Я в долгу перед тобой.
– Нет, друг. Это я отдал тебе долг. Долг чести. Будте счастливы.
* * *
Среди дворцовых покоев долгое время ходили слухи и сплетни. Многие из благородных юнцов пытались устроиться в тайную королевскую гвардию, но узнав условия, отступали. Несколько раз морские ворота королевства беспокоили пираты, но ни один из кораблей не вернулся в порт. С тех пор прошло пятнадцать лет.
В зале дворца собрались четверо. Седые, но ещё крепкие и поджарые, как волки, мужчины и цветущие зрелой красотой женщины. Они что-то обсуждали, когда дверь распахнулась и на пороге появились два подростка, мальчик и девочка.
Мальчик был худощав, строен и гибок, с чёрными волосами и тёмно-карими глазами, девочка – светленькая, с порывистыми движениями и широковатым, чувственным ртом.