С трудом дождавшись вечера, он позвал Кали и отправился в оазис пешком, взяв с собой из оружия только меч и револьвер. С ножом, висевшим на поясе, он не расставался даже ночью.
Проскользнув мимо часового, словно тень, Ли вырос у костров беженцев как из-под земли, чем вызвал в клане небольшой переполох. Убедившись, что это он, а не привидение и не злой дух, кочевники успокоились.
Строго отчитав охранника, вождь подсел к костру и, достав трубку, принялся набивать её табаком, смешанным с древесной крошкой. Скривившись от вида этой смеси, Ли протянул ему свой кисет. Закурив, вождь одобрительно кивнул и, помолчав, спросил:
– Чем мы можем отблагодарить тебя?
– Мне ничего не нужно, – небрежно пожал плечами Ли.
Мужчины недоумённо переглянулись:
– Совсем?
– Совсем. У меня всё есть. Я пришёл сюда, только чтобы узнать новости и поговорить. Я слишком часто бываю один, а с Кали особо не поговоришь, – усмехнулся он.
Согласно кивнув, вождь задумчиво посмотрел на хранителя и продолжил:
– Ты спас наши жизни и скот. Мы твои должники. Спрашивай. От тебя у нас не будет секретов. Это я обещаю.
– Говори за себя, Стоун. Я не собираюсь болтать с каким-то мутом, – раздался злобный голос, и из темноты выступил крупный молодой мужчина со шрамом на левой щеке.
– Думай, когда что-то говоришь, Шрам! – резко оборвал его вождь. – Он спас нас…
– Мы бы и без него нашли это озеро. В этой пустыне выживает сильнейший. Он один. Оденем на него ошейник и заставим отдать всё, что у него есть, а этот сектор станет нашим. Он животное! Мут! Его место в рабском загоне! – Несколько молодых парней встали за спиной Шрама, показывая своё согласие с ним.
Ли медленно поднялся на ноги. Не сводя тяжёлого взгляда с лица Шрама, он медленно, с расстановкой, произнёс:
– Знай я раньше, что в твоём клане есть такие люди, вы бы уже гнили в пустыне. Утром, Стоун, вас здесь не должно быть. Любой, кого я застану в секторе после восхода солнца, будет убит.
– Может, попробуешь прямо сейчас? – жёстко усмехнулся Шрам, шагнув вперёд, но тут же попятился, растерянно глядя мимо Ли. За спиной хранителя раздалось грозное рычание, и из темноты выступила Кали во всём своём великолепии. Чёрная бархатная шкура переливалась в свете костра, мягко перекатываясь на могучих мускулах, а в алой пасти влажно блестели клыки длиной в мизинец взрослого мужчины.
– Не надо, девочка, – остановил её Ли.
Затем, выйдя вперёд, снял с себя всё оружие и, положив его на землю, отступил в сторону. Обведя взглядом группу мужчин, он сложил руки на груди и презрительно проговорил: