Петр с почтением посетил престарелую наследницу свергнутых с престола Стюартов.
Не столько царь питал надежды на восстановление Стюартов в Англии, сколько преследовал свои цели — показать Лондону свою полную независимость и самостоятельность во внешних делах.
Покидая гостеприимную Францию, царь не преминул высказаться Куракину:
— Сколь могу заметить, здесь простой народ находится в большой бедности.
По пути в Амстердам, где его ожидала супруга, царь размышлял о закончившемся визите с некоторой досадой. Несмотря на все усилия, не удалось отвлечь Францию от сближения ее с недавним противником, Англией. Правда, регент обещал на словах больше не оказывать помощи Швеции.
Об этом и дальнейших действиях, не теряя времени, Петр завел разговор с Куракиным:
— Покуда брат Карл начинает протягивать нам руку, не следует его напрочь отталкивать. Вишь, гишпанцы нам подсобляют. Якобитам интерес прямой к нашему миру с Карлом.
Английские секретные агенты в Амстердаме не спускали глаз с Куракина. Не ускользнули от них и частые встречи Куракина с испанским послом в Голландии Беретти Ланди. Об этом агенты доносили в Лондон, но проморгали беседы русского посла с первым посланцем короля Карла. Больше того, вскоре Борис Куракин на прогулке в парке замка Лоо «случайно» встретился с первым министром шведского короля Герцем.
Никто не знал о содержании их разговора, но в Петербурге обрадовались донесению князя Куракина.
Король Карл согласился начать будущей весной переговоры на Аландских островах.
Для весомой поддержки дипломатов царь не забывал и о пушках. Апраксин получил указ «проветрить» паруса, показать, кто хозяин на Балтике.
В начале июня генерал-адмирал поднял флаг на шестидесятивосьмипушечном линкоре «Москва». В кильватер ему, растянувшись на несколько миль, выстроились два десятка таких же красавцев. На всякий случай прихватили десант морской пехоты, девять тысяч человек. Эскадра крейсировала от Аланд далеко на юг, к острову Готланд. Неприятель не показывался— видимо, недавний урок пошел впрок. Апраксину приглянулся Готланд, он впервые обошел его со всех сторон. Добрая сотня километров в длину, полсотни в поперечнике, высокие обрывистые берега, холмистые дали, поросшие сосняком. У приглубого берега, в устье реки, удобное место для десанта. К тому же и пехотинцы засиделись.
— На берегу мирных жильцов не тревожить, — наставлял флагман бравого усатого полковника. — Ежели есть офицеры, солдаты — полоните. Попадется живность, скотина — гоните к берегу, наши матросы месяц сухарями кормятся.
Все прошло без заминки, высадка была бескровной, с берега доносились лишь редкие выстрелы. Добыча оказалась неплохой — десятки пленных, — а захваченный провиант целый день перевозили на корабли, грузили талями на палубу живую скотину. В матросских кубриках запахло мясными щами….