Она посмотрела на их руки, думая, понимает ли он, что его большой палец ласкает тыльную сторону ее руки. Думая о том, как этот простой жест заставил ее кости размягчиться.
Внезапно испугавшись, что он использует какой-то атлантийский контроль над ее разумом.
Она рывком освободила свои руки.
— То, что ты говоришь, означает, что ты разрушил мою жизнь.
— Нет, — мягко ответил он. — Я полагаю, что сказал, что это ты усложнила мою жизнь.
Отодвинувшись от него на постели, она попыталась мыслить разумно.
— Ладно. Давай вернемся назад. Расскажи мне всё, что я должна знать про Атлантиду. Расскажи мне, почему за тобой охотились вампиры. Расскажи мне, что значит «анэша», и почему ты настолько взволнован тем, что я могу быть ею. Я лучше справляюсь с информацией, так что давай мне её сюда.
Конлан улыбнулся, и казалось, что напряжение немного ушло из его плеч.
— Вот информацию я тебе могу сообщить. Ты это заслужила. Во-первых, моя родина, Атлантида. Я могу годами рассказывать тебе про Атлантиду. Большая часть мифа, некоторая часть легенды и даже фантазии содержат истину.
— Но нет никаких жабр? — Райли не сумела не улыбнуться в ответ, ее улыбка была озорной.
— Определенно никаких жабр. Мы больше походим на тебя.
— Ну, значит, люди со специальными возможностями?
Он покачал головой.
— Нет, не люди. Мы определенно в близком родстве с твоим видом. Ближе к людям, нежели к оборотням. Сильно отличаемся от немёртвых. Мы жили в гармонии с твоим родом тысячелетиями.
— И тогда вы погрузились под воду и теперь живете в пузыре, верно? — Райли сознавала, что забегает вперед, но у каждой девушки есть пределы того, что она может выдержать за одну ночь.
На его губах появилась невероятно чувственная улыбка, и он прислонился к изголовью кровати.
— Нет, никаких пузырей. Русалок тоже нет, отвечаю прежде, чем ты спросишь об этом. Фильмы Голливуда не являются источником исторической действительности, Райли, что бы там ни думал мой брат.
— Эй! Я обожала русалок, когда была маленькой. Я хотела вырасти и завести дельфина, и плавать с собственным хвостом и всё в этом духе, — возмущенно заметила она.
Он наклонился вперед, внезапно выказывая настойчивость.
— Ты была сегодня на пляже, переживая травматические события, вместо того, чтобы вернуться домой. Почему ты так поступила?
Внезапно почувствовав неловкость, Райли поёрзала на кровати, глядя куда угодно, но не на него.
— Я не знаю, — признала она. — Я всегда так делала, я нахожу в океане спокойствие, одиночество. Излечение.
Прямота ее слов повисла в молчании между ними надолго, а потом он снова прислонился к изголовью.