Все ребята напряженно следят за приготовлением к севу, Степан широко отвел в сторону руку и бросил камешки в землю. Анютка точь-в-точь повторила его движения. Степан ступил два шага и снова бросил горсть камешков, не спуская с Анютки глаз. Девочка повторила.
— Правильно,— похвалил Степан.
Вытряхнув оставшиеся камешки из лукошка Анютки, старый солдат осторожно и бережно насыпал туда семян.
— Ну, а теперь с богом!— благословил он посев девочки. Но прежде, чем начать, обернулся к детям.— Вот, ребятки... Первые зерна в землю бросит Анюта... Она их нашла у кулака, она и посеет их, чтобы на будущий год уродили большим и богатым урожаем... Сей, дочка!..
Но не успела девочка занести ручонку для броска, как из кустарников грянул залп... Просвистели пули... Залп — устрашающий,— поверх голов... Дети замерли.
— Откуда стреляют?— глухо и грозно спросил Степан.
— Вон оттуда!
— Из кустов!— закричали ребята, ринувшись вперед.
— Назад!— приказал Степан.— Ложись!— скомандовал всем.
Дети упали на землю.
Степан схватил мотыгу и направился в сторону кустарников.
— Степан! Не ходи туда!— крикнула ему вслед Лукерья.
— Атставить!— бросил в ответ солдат.— Я тут командую!..
...Дети лежат на вспаханной земле, прижатые грозным приказом Степана. Сам он, страшный в гневе, надвигается на кустарник с мотыгой наперевес.
— Меня стреляйте. Я не боюсь! В меня уже немец стрелял! Я жисть свою за сирот ложил, в окопах три года гнил! Мне нечего терять, окромя последней ноги!..
Среди бандитов замешательство. Все вопросительно смотрят на Прокопа: стрелять в калеку или что?
— Ну его к дьяволу! Не надо пока связываться!— махнул рукой Прокоп. И бандиты начали отползать, опасаясь сближения с разъяренным Степаном.
А тот ворвался в кусты, начал крошить мотыгой вокруг себя, ослепленный гневом и ненавистью.
Прокоп с бандитами отползал все дальше и дальше…
Дети не выдержали, подхватились с земли, чтобы побежать на помощь Степану. И тут из-за пригорка вырвалась ватага пьяных мужиков, науськанных церковным старостой. С ревом, гиком устремились они на ребят.
Дети сбились в кучу. Лукерья встала впереди.
— Бей коммунию!— гаркнула пьяная ватага, набегая на столпившуюся малышню.
Та в испуге шарахнулась назад, на пахоте остались только Анютка и Тишка.
— Стой!— на все поле крикнула Лукерья, выхватив из кармана револьвер.— Кто из вас первый тронет дитенка — пуля на месте!— уже тише и спокойнее предупредила женщина-чекист.
Ватага остановилась, тяжело дыша.
— В чем дело?— спросила Лукерья.
— Уходи с нашей земли со своей коммунией!
— Земля не ваша, бывшая панская. Уездные власти отдали ее нам.