— Входи, входи, не стесняйся...— первым заметил ее взлохмаченный пьяный бородач. Хозяин обернулся:
— Ты чего встала? Ить спать, неча тут зыркать!
Девочка поспешно закрыла дверь.
— Зачем прогоняешь... А может, дочке любознательно посмотреть.
— Да не дочка она вовсе... Приблудилась сегодня. С вашего поезда. Напугали вы ее там...
— Дак на кой она тебе!..— удивился бородач.— Почнут искать,— может, и к тебе след приведет, а чужой глаз тут ни к чему...
— Пущай живет. С мальцом будет гушкаться,— матке руки развяжет... А потом ходят слухи, что лишнюю землю станут отбирать. Так что четвертая душа в моей семье в самый раз. На четверых оставят больше, чем на троих... Ты вот лучше скажи: ехать мне завтра в город аль нет?— спросил Прокоп.
— Беспременно!— подтвердил бородач.— Пронюхай, большой ли отряд комиссары снарядят на нас и когда стречать его...
...Рынок в уездном городке. Подводы, подводы... Идет бойкий обмен картошки, хлеба на спички, соль, гвозди. Рынок восемнадцатого года не признавал денег.
Меж крестьянских телег пробирается грязный, оборванный, обросший бородой окопный солдат. Тащит за собой винтовку. Вместо ремня на ней веревка.
— Православные...— хрипит солдат, еле передвигая ноги,— кто купит винтовку за фунт сала с краюхой хлеба... Изнемог не емши... Пожалейте, братцы...
Винтовка для мужиков товар не ходкий, они не обращают внимания на призывы солдата. Солдат идет дальше меж телег:
— ...осточертела она мне, энта ведьма трехлинейная... за три года в окопах, навоевался, будя с меня! Купляй-те, братцы, дайте хоть раз пожрать!..
По-прежнему никто не обращает внимания на солдата. Тот уже потерял всякую надежду сбыть свой неходкий товар, направляется с базарной площади в другую сторону.
— Эй, ты!..— услыхал он чей-то осторожный голос.
Солдат устало оглянулся.
— Подь-ка сюды...— позвал его к телеге Прокоп.
Солдат неторопливо подошел.
— Ты што... всурьез хочешь загнать ее?— показал Прокоп глазами на винтовку.
— Не загоню, так брошу к чертовой матери, только жалко, вещь как-никак...
— Сколько же ты просишь?
— Да хотя бы с фунт сала да хлебушка в придачу…
Прокоп подумал, почесал в бороденке:
— Покажь...
Солдат положил винтовку перед Прокопом. Тот пощупал, потом незаметно прикрыл сеном: — Понимаешь, в лесу живу, на хуторе, волки одолевают... Хоть будет чем попугать...— Прокоп вытянул из-под сиденья полотняный мешочек, вынул из него небольшой кусок сала, полкраюхи хлеба.— Бери, в дорогу с собой прихватил, да уж бог с тобой… Подкрепись. А я домой еду.
— Далече до дому?— поинтересовался солдат,