— А ты знаешь, что не положено снайпера отпускать одного?
— Знаю. Можно Сашка попробовать взять, но не хочу я братьев рознить. Подходящего человека среди наших разведчиков больше не вижу, а чужого не приму. Решай! Есть еще вариант — я ухожу в свободный поиск и ты меня до появления Артема вообще не увидишь.
Майор удивился:
— Это что, шантаж?
Она твердо посмотрела ему в глаза:
— Это действительность! Попытайся понять меня. Я буду действовать самостоятельно, мне так легче. Обещаю, что буду осторожна.
Скрепя сердце, майор согласился.
В начале июня хирург выписал из госпиталя Резаного и Огурца. У первого все еще была загипсована рука и челюстью он едва ворочал. Второй до сих пор не мог наклониться к земле и ходил неестественно прямо, покачивая длинной лысой головой. В отряде они пробыли всего одну ночь. Утром, с попутным транспортом, уехали сначала до Грозного, оттуда вертолетом до Моздока, а дальше поездом домой — «в отпуск после ранения» на целый месяц. Именно так было написано в их отпускных билетах и это просто из себя выводило Резаного. Узнав о формулировочке, разведчики откровенно смеялись им в лицо:
— Резаный, Борис Васильевич слишком расплывчато написал о ранении. Тебе не кажется, что стоило бы добавить — «пострадал от красивых ног девушки-снайпера»?
Огурец на все подобные речи упорно отмалчивался и его оставили в покое. Резаный злился, он не мог говорить и шипел на все колкости что-то невнятное.
Накануне выписки из военной прокуратуры им пришел категорический отказ принять заявление к рассмотрению, так как драку они спровоцировали сами. Рукой прокурора в конце было написано: «За подобные действия вас можно привлечь к уголовной ответственности. Военный прокурор полковник Смирнов». Троица заметно сникла.
В конце июня в расположение отряда ГРУ вернулся из госпиталя Артем Новиков. За два месяца, что его не было, Дарья уничтожила не мало боевиков. Она теперь часто уходила в самостоятельный поиск. Отсутствовала по два-три дня. Возвращалась с отмеченными на карте минными полями, обнаруженными ею. Иногда приносила документы убитых и разведданные о передвижении боевиков. В тот день она тоже отсутствовала.
Пару дней назад поступило сообщение, что на участке дороги Элистанжи — Киров-Юрт появился неуловимый пулеметчик. Стрелял бронебойными пулями по всему, что двигалось. Убивал и чеченцев и солдат. Успевал исчезнуть до того, как начинали прочесывать местность. След собака не взяла.
Волынцева отсутствовала вторые сутки. Сообщений от соседей о появлении снайпера в их расположении не поступало. Хотя мотострелки сообщили — «на дороге спокойно стало». Стаценко беспокоился, но Артему ничего не сказал. Ввел Новикова в курс дела, загрузил поступившими сводками и оставил в палатке. Сам отправился к Гуськову. Связался по рации с ближайшими соседями, в надежде хоть что-то разузнать о Дашке. Никто ничего не знал…