– Я молчу, потому что думаю, как вас наказать за то, что вы поступили безрассудно. В Лондоне есть места, где опасно появляться. И к таким мeстам относятся притоны.
– Я не могла отказать леди Линсуэрт.
– Это была глупая и абсолютно бесплодная затея. Не пройдет и двух недель, как юноша снова окажется на таком же соломенном тюфяке и будет курить свою трубку смерти.
– А может быть, и не окажется. Вы хорошо знаете, что это возможно. Или вы думаете, что у вас все было по-другому, потому что вы Истербрук? – спокойно спросила Леона.
Ее слова вызвали в его памяти воспоминание – дорогое и ненавистное одновременно. Он в своей комнате, в доме ее отца. Поздняя ночь. Дверь отворилась. В дверях стоит она – в белой ночной сорочке, такая, какой она снилась ему по ночам и о какой он мечтал днем. Темные кудри рассыпаны по плечам. У нее в глазах – любопытство, страх и отчаянная решимость.
Леона пришла к нему, несмотря на свой страх, поддавшись желанию, которое наэлектризовывало воздух между ними. Пришла, рискуя всем. И что же она увидела? Леона застала его с трубкой в руке. Его спальню заполнил дым белого цвета, несмотря на то что окно было открыто.
«Вы хотите умереть? Вы умрете, как трус. Вы хотите, как трус, убежать от жизни? От чего бы вы ни хотели убежать, это живет внутри вас, и если вы не смеете взглянуть правде в глаза, по крайней мере имейте мужество взять в руки пистолет, чтобы не умереть с позором».
Эти слова, которые Леона тогда гневно бросила ему в лицо, были жестоки. Она говорила громко, Кристиан опасался, что в доме проснутся слуги. Теперь ею владели не желание, а гнев и жалость. Этого он не мог вынести.
– Вы не знаете точно, что у меня было по-другому, – сказал он.
– Я сразу поняла. И Тун Вэй – тоже. Там, в притоне, видела, как вы смотрели на тех людей и на трубки. Я сразу поняла, что тот иллюзорный рай потерял для вас былую притягательность.
В этом она заблуждается. Этот рай трудно отпускает от себя человека. И всегда манит к себе. Хотя бы чуть-чуть.
– Вы полагаете, Леона, что брат леди Линсуэрт пристрастится к медитации?
– По-моему, Тун Вэю придется прибегнуть к более грубым методам. Благодаря вашему энтузиазму в изучении дыхательной техники вам удалось избежать худшего. К тому же пагубные привычки не успели в вас укорениться, а Тун Вэй сказал, что Брайан погиб. – Леона подняла голову и пристально посмотрела ему в глаза. – Как странно. Я сомневаюсь, что Эдмунд справился бы с этой зависимостью. Но мне ясно, что Истербрук победил бы свои дурные привычки. В любом случае вы стали совсем другим человеком. Вы на него не похожи.