И тогда я достаю тот дьявольский соблазн, амулет власти, черную обсидиановую спираль с мерцающими в глубине серебристыми искрами, и гляжу на нее в смутной надежде, что все эти страхи мне примерещились, что мне не надо никого спасать, не надо никуда бежать, поскольку ничего чудовищного, жуткого в мире еще не случилось. Пока не случилось. Но если случится, если кто-то когда-то перешагнет запретный рубеж, я до него доберусь. Доберусь вместе с черным гипноглифом власти!
В конце концов, у меня тоже имеется свой деловой интерес.