Феба начала шагать по комнате, заставляя замолчать противные голоса внутри себя. Она будет вспоминать его голос. Она сосредоточится на том, что каждое его прикосновение было похоже на ласковую клятву. Она завернется ночью в простыни и притворится, что это тепло исходит от него.
Он вернется.
А если нет, то она разыщет Рейфа и задушит его собственным галстуком…
Девушка остановилась, застыв от этой мысли.
Она найдет его.
Нанятые Колдером люди делали все, что могли, в этом она была уверена, но Феба знала Рейфа. Она знала его привычки и предпочтения – и она знала, где его видели в последний раз. Она может начать с этого места и будет следовать своим инстинктам , а также руководствоваться знанием Рейфа до тех пор, пока не найдет его. Что, если он нуждается в ее помощи?
Фебу просто поглотила сила этой идеи. Да. Рейф нуждается в ее помощи. Он нуждается в ней, она могла ощущать это.
Почему бы и нет? Ей все равно нечего было делать в настоящий момент, и ожидание практически сводило ее с ума. Колдеру это не понравится. Так же, как и викарию, но уже давно миновало время, когда Фебу беспокоило то, что они подумают, не так ли? Она не ребенок, чтобы ей приказывали отправляться в ее комнату!
Боль в ее груди немедленно ослабла. Какое-то занятие принесет ей если и не счастье, то, по крайней мере, ощущение пользы и контроля над своим будущим. Она найдет Рейфа, спасет его от той неприятности, в которую он умудрился попасть и они вместе вернутся домой.
И пусть чертов мир болтает об этом все, что пожелает.
У Колдера оказалось много возражений.
– Абсолютно точно нет! Я запрещаю это!
Феба покачала головой.
– Со всем должным уважением, милорд, вы не имеете права заявлять такое.
– Отлично, тогда твой отец, несомненно, запретит это!
Девушка отрывисто рассмеялась.
– Мой отец в течение нескольких дней и на десять футов не отходит от вашей библиотеки. Он даже не знает, что произошло между нами, и что Рейф пропал. – Она с недоверием покачала головой. – Он совершенно сроднился с Мейфэром. Для него станет серьезным ударом, когда он потеряет вашего камердинера и ваше виски.
Феба склонила голову набок и с упрямым сожалением смотрела на маркиза.
– Мне не нравится действовать вопреки вашим желаниям, когда вы были так добры ко мне и моему отцу, но…
– Но это не останавливало вас раньше, и не остановит сейчас, – сурово подсказал он.
– Нет. – Она сделала вдох. – Не остановит. – Девушка повернулась, чтобы уйти. – Я упакую лишь маленькую сумку и стану пользоваться своими собственными средствами для поездки. Я немедленно сообщу вам, если узнаю что-то новое.