Саша же Горовец продолжал валять дурака, рассчитывая выйти сухим из воды.
– Что за тон? – недовольно спросил он, поднимаясь во весь рост. – Слушай, мне не нравится ни твое поведение, ни место встречи. Галатей знает о нашем разговоре?
– Нет, – улыбнулся Беликов.
– Тогда какого черта? – возмутился Саша. – Что ты себе позволяешь? Сомневаюсь, что, пока я сидел за решеткой, тебе поручили возглавить операцию.
– Правильно сомневаешься. Такие вещи с бухты-барахты не делаются, а за решеткой ты провел всего ничего.
– Что?
– Что слышал. – Беликов заложил руки за спину и качнулся с пятки на носок. – Я в курсе твоих похождений. Даже раздвижное креслице видел своими глазами. Ну и видеосъемку твоих показаний. Представляешь, что сотворит с тобой твой любимый Галатей, если узнает, как ты его подставил?
Саша затравленно посмотрел по сторонам, словно надеясь, что происходящее всего лишь дурной сон. Словно из фиолетовой мглы, постепенно окутывающей Каир, могли возникнуть добрые ангелы, спешащие ему на помощь. Но не протрубили трубы, не прозвучал глас господень, не запылали на небесах знаки, подсказывающие правильный путь. Нужно было выкручиваться самостоятельно. Ни на секунду не забывая о том, что беседа ведется не в кабинете, а на высокой башне, выход из которой охраняет затаившийся в темноте Хаким. Преклонный возраст не помешает ему вонзить нож в спину. А дипломатический лоск не помешает Беликову нанести подлый удар, после которого жить Саше в режиме свободного падения секунду с небольшим.
– Никого я не подставлял, – набычился он.
– А как это называется? – поднял брови Беликов. – Ты выложил Стейблу все, включая то, о чем тебя вообще не спрашивали. Рассказал, кто, как и почему опекает Наталью Верещагину, выдал кучу наших внутренних секретов, продиктовал коды, фамилии, явки…
– Наших внутренних секретов, – с горечью повторил Саша. – Наших!
– Но ведь мы служим России, м-м?
– Отчизны верные сыны, ага.
– Оставь этот скепсис, – посоветовал Беликов. – И замогильный тон тоже оставь. Назвался груздем, полезай в кузов.
– Ты, – спросил Саша, – притащил меня сюда, чтобы похвастаться знанием народных поговорок?
– Никто тебя никуда не тащил. И даже не пытал, заметь. Ты сам сделал свой выбор. Под давлением обстоятельств? – Беликов сам ответил на свой вопрос: – Да. Но на кого не давят чертовы обстоятельства? Может быть, на меня? – Он ткнул себя пальцем в грудь и покачал головой. – Увы, Саша. Я такая же подневольная птица, как и ты. Все мы кому-нибудь подчиняемся. Жене, начальству, родителям, Господу Богу, наконец. Так устроен мир, и лично я по этому поводу закатывать истерики не собираюсь. Тебя что-то не устраивает? Так прямо и скажи.