Молодежь разместилась в маленькой комнате. Разговор шел о свет-траве. Те, кто не видел ее, допытывались, какая она. Федя с азартом, точно красивейший цветок, описывал свет-траву. Игорь и Саня посмеивались над Федей.
Игорь взял Федю под руку, и они вышли на улицу. У крыльца тихо шумели молодые березы, сквозь листву их мигали редкие огни деревни. Игорь и Федя спустились с крыльца и стали медленно ходить вокруг дома.
– Скоро опять Москва, лекции, книги… – говорил Игорь. – Очень жаль мне покидать этот уголок с таким необычным названием – Семь Братьев.
– Жаль покидать? – засмеялся Федя. – А Маша рассказывала мне, что ты ее спрашивал как-то, не скучно ли ей жить в этой тихой деревне.
– Действительно, спрашивал и даже говорил о том, что я бы не мог жить здесь, – подтвердил Игорь. – И еще я говорил, что литератор должен жить только в Москве.
– Неужели ты молол такую чепуху? – удивился Федя со своей обычной непосредственностью.
– Честное слово, говорил. И сейчас так думаю.
Игорь засмеялся и потянул Федю за руку вниз. Здесь, вплотную к бревенчатой стене дома, стояла скамейка. Они сели.
Оба долго молчали, прислушиваясь к голосам, доносившимся из открытых окон, к однообразному попискиванию в кустах не то птицы, не то какого-то маленького зверька.
– Ну, а повесть о свет-траве ты будешь продолжать? – спросил Федя.
– Да, как только приеду, под впечатлением всего, что я видел здесь, – ответил Игорь.
– А твое увлечение Машенькой? Почему так просто ты отступил? Я смотрю на тебя и удивляюсь: ты присутствуешь на ее свадьбе и, кажется, искренне весел?
– Дурак ты, Федька! – ласково усмехнулся Игорь. – Это же литературная любовь. Вначале было мне чуточку не по себе. Почему, думаю, предпочла она мне Никиту Кирилловича? Хуже я его, что ли? Ну, верно, для нее хуже! А теперь ничего.
Они сидели на скамейке до тех пор, пока Саня не позвала их.
Из кухни Наталья Родионовна заметила, что Никита Кириллович то и дело посматривает на часы.
Она набросила на голову полушалок и незаметно вышла из дому. Через некоторое время она возвратилась.
– Машенька-то мальчика приняла! – радостно сообщила она еще в дверях. – Второго ребеночка ждет. Велела непременно за стол садиться.
– Десять лет не было детей, а теперь сразу двух! Ну и хорошо. Дуне шибко внучат хотелось! – хором заговорили женщины.
– Двенадцать часов! – поднимаясь, сказал Никита Кириллович. – Придется садиться за стол.
– Да, видно, придется все же праздновать самую удивительную свадьбу – без невесты, – сказал Игорь.
И все медленно, без прежнего веселья стали садиться за стол.