— Я знаю, ты понимаешь, что такое компромисс. Ты постоянно ведешь переговоры с другими лордами, с твоими врагами.
— Да, веду, — сказал он, прижимая ее к груди. — Но сейчас мы ведем боевые действия, Клэр, — Его тон был спокоен. — В бою каждый человек в моей команде повинуется мне.
Она не колебалась.
— Договорились. Я подчиняюсь тебе, когда мы сражаемся. Я даже буду повиноваться тебе при дворе, если ты признаешь, что мы из разных времен, и ты не можешь обращаться со мной как с другими женщинами. Если ты согласен, это и будет нашим собственным парламентом. Больше никаких приказов, Малкольм. Важные решения мы принимаем вместе!
Он задумчиво посмотрел на нее.
— У тебя настоящий талант, девушка, — смягчился он. — Ты слишком умна для женщины.
Клэр замерла, затаив дыхание.
— Согласен. Ты даешь мне своё слово — я даю тебе своё.
Она не могла и надеяться, что они преодолеют самое большое культурное различие, разделяющее их. Она не добилась всего, чего хотела, но это было началом.
— Подпишусь под этим кровью, если хочешь, — поддразнила она. Клэр почувствовала себя счастливой. Их ожидал омут зла, и она хотела уцепиться за эту краткую отсрочку.
— Ты и так потеряла много крови в Оу. — Он пришел в себя. — Как ты убедила Эйдана перенести тебя сюда?
Она решила проигнорировать вопрос. Сейчас не время объяснять мотивы Эйдана.
— Изабелла здесь, Малкольм. Морей перенес её. Я не знаю, что он задумал, — к ней снова вернулся невероятно сильный страх.
— Ты знаешь, чего он хочет. Он хочет использовать ее против Эйдана, и он хочет насладиться удовольствием в смерти.
Клэр стало плохо.
— Эйдан хотел вернуть её в Оу, может на Иону, но королева приказала ей явиться сегодня вечером. Может быть, это убережет ее от Морея.
Малкольм одарил её странным взглядом.
— Королева — чувственная женщина, Клэр. У неё много любовников, и ходят слухи, что она даже наслаждается услугами своих дам.
— Ей нравятся женщины? — ахнула Клэр.
— Нет, ей нравится удовольствие, в её постели побывало много мужчин. Изабелле придется услужить ей. Это может спасти ей жизнь.
Потрясенная Клэр просто уставилась ему в глаза. Несправедливость средневекового мира обоим бросилась в глаза. Ни у кого не было прав. Свободы не существовало. Все зависели от прихотей тирании.
Зазвонили колокола, отмечая полдень. По спине Клэр пробежал озноб. Взгляд Малкольма похолодел, и она обернулась.
В северный конец галереи вошла Сибилла. Очевидно, она почувствовала их присутствие, потому что направилась прямо к ним. На ней было темно-красное бархатное платье с ниспадающими вышитыми рукавами. Ее глаза мерцали.