– Не можешь, – согласился Паршин, – никак не можешь. Любушка-жена для мужика – первая забота. Конечно, после Бога, царя и отечества. – Он бросил на камзол кошельки, пистолеты, шляпу и прочую одежду, свернул в тугой узел, сунул под мышку клинок и спросил: – Ну а к лету справишься со своей бедой? Я сам в Геную попрошусь и буду ждать тебя с патентом.
– Справлюсь, Михайла. Может, уже весной и справлюсь.
– Храни тебя и твоих семейных Царь Небесный, – сказал Паршин, допил ром и вышел вон.
Серов подождал с четверть часа и тоже отправился на палубу. Смеркалось, и стены Ла-Валетты сияли чистым золотом в свете угасающего дня. Из кабаков и харчевен, тянувшихся вдоль гавани длинным рядом, слышались песни и пьяные выкрики, над трубами плыли дымы, грозили небу купола соборов и крепостные башни, а на другой стороне залива, в форте Сент-Анжело, маршировали под стеной солдаты – видно, сменялся караул. Волнение моря усилилось, «Ворон» покачивался на крутой волне, и вместе с ним плясали вверх-вниз «Дятел», «Дрозд», «Стриж» и большие орденские галеры.
Кликнув подвахтенного, Серов велел звать гребную команду и везти его на «Стрижа». Примчался Мортимер с тремя корсарами из новых; они спустились в шлюпку, прыгавшую у борта фрегата, налегли на весла – плыть было недалеко, половину кабельтова. Мортимер был на редкость хмур и молчалив – похоже, спустил уже деньги и чувствовал, что завтра, сменившись с вахты, расстанется с сапогами.
Серов поднялся на шканцы «Стрижа», выслушал рапорт вахтенного и приказал ему взять фонарь и идти на бак, где под палубным настилом, рядом с гальюном, в тесной каморке держали Эль-Хаджи. Они спустились вниз. Вахтенный сдвинул засовы, распахнул дверь, посветил – пленник, прикованный за щиколотку, встрепенулся, узнал Серова, ощерился волком.
– Аллах в помощь, реис. Выглядишь ты неплохо – лучше, чем бывшие твои невольники, – сказал Серов и услышал в ответ пару неразборчивых проклятий. Турецкий он уже немного понимал. Кажется, ему обещали жуткие муки в когтях Иблиса.
– Заткнуть ему пасть, капитан? – Подняв фонарь левой рукой, вахтенный потянулся за ножом.
– Нет. Пусть сидит и скалится. У нас с ним джентльменский договор, и он еще не выполнен. – Серов проверил цепь на ноге турка и остался доволен – цепь была крепкой. – Слушай, реис: скоро я пойду на Джербу и превращу вашу крепость в кучу щебня пополам с дерьмом. Если ты не солгал и я найду там Карамана, получишь лодку и отплывешь к тунисским берегам в целости и сохранности. А если солгал…
– Что тогда? – прошипел пленник. – Что ты сделаешь со мной, гяур, сын шайтана? Что, если я солгал?