— Добро, Цыняк! Хватит вам гонять лошадь — садитесь со мной...
Один из солдат выскакивает из машины, чтобы отвести коня на заставу. Его место в автомобиле занимает Цыняк. Машина трогается.
На заставе уже сидит прибывший ночью из Щецина следователь управления погранохраны. Он прерывает допрос задержанного, когда в комнату входит усмехающийся начальник заставы. Офицер обращается к нарушителю:
— Извините, что прерываю приятную беседу, но мне хотелось вернуть вам вашу потерю... Ведь это ваш компас, не правда ли? Да, да, порой и вещи бывают очень привязаны к своему хозяину!
Тем временем следователь поднимает трубку настойчиво звонящего телефона. Несколько минут он внимательно слушает, потом кладет трубку на рычажок и говорит задержанному:
— Мне звонили из Щецина. Гражданин Моравец, вы все меньше нравитесь мне... Сначала документы, теперь этот компас, а сейчас мне сообщили, что проверили место выдачи вашего паспорта... И знаете что? Это самая настоящая липа, господин Моравец! Хотя служащий, подпись которого стоит на вашем паспорте, действительно выдавал такие документы, хотя печать и неплохо подделана, — все-таки это фальшивый документ... Может быть, вы теперь не будете понапрасну отнимать у нас время и назовете свое настоящее имя?
— Но, пане капитан, я же действительно Моравец, Антоний Моравец!.. Это все недоразумение... Я пал жертвой ошибки...
— Однако упрямый вы! Надо иметь мужество: ну, не удалось на этот раз, так признайтесь откровенно в своем поражении! Этим вы облегчите свою вину...
Дверь открывается и на пороге появляется пограничник.
— Гражданин капитан! Машина готова!
Когда Моравиа увозили, на крыльце стоял рядовой Цыняк, пограничник, награжденный позднее серебряным крестом «Заслуженным на поле славы». Он еще не знал, кого задержал. Солдатам-пограничникам вообще запрещено допрашивать задержанных или вступать с ними в разговоры, разумеется, кроме необходимых вопросов, которые могут помочь принять решение о задержании или освобождении заподозренного. Через несколько месяцев, рассказывая журналисту об этом случае, Цыняк, срок службы которого уже близился к концу, откровенно сказал, что о подлинном имени и деятельности задержанного им нарушителя он узнал... из газет! Мы разговаривали на заставе. Уже миновала полночь, и, собственно, не о чем было больше говорить. Тогда Цыняку был задан последний вопрос:
— О чем вы подумали, когда вам стало известно, что задержан агент разведки Гелена?
— Хм-м... Я подумал тогда: «Ах ты... сук-к-к-ин ты сын!»...