– Шу… шу!
Она замахала руками, но огромная кошка продолжала мягко приближаться к ней. Огромная пасть животного была оскалена в страшной гримасе.
– Сделайте же что-нибудь! – крикнула она Слейтеру, но тот сидел на полу со скрещенными ногами, упираясь локтями в колени.
– Зачем я будут что-то делать? – ответил он, собравшись с силами. Казалось, его ярость совершенно улеглась.
Элоис бегала по столу, тигр продолжал преследовать ее.
– Разве вы не видите? Она хочет съесть меня!
– И может быть, я ей это позволю.
На минуту забыв о тигре, она взглянула на человека, сидящего на полу. Конечно, ее поведение не заслуживало похвалы. Но ведь он не допустит, чтобы зверь разорвал ее!
– Пожалуйста!
Это слово было произнесено весьма неохотно, но, без сомнения, очень искренне.
Слейтер поднялся, постоял, сгорбившись, несколько секунд, затем поднял голову и произнес:
– Соня, спокойно!
Тигр остановился, посмотрел на своего хозяина, затем на Элоис, постепенно успокаиваясь. Звук, вырвавшийся из его горла, напоминал нечто среднее между рычанием и мурлыканьем. После чего его вниманием завладела копченая рыба и овсяная каша, разбросанная по полу.
Слейтер повернулся к Элоис.
– Слезайте.
Элоис взглянула на обедающего тигра, который сидел всего лишь в нескольких дюймах от стола, затем на свирепо поднятые брови хозяина, стоящего по другую сторону. В какую же сторону ей идти? Везде ее подстерегала опасность.
– Слезайте!
Обмотав покрывало как можно туже вокруг тела, она шагнула на стул, а затем спрыгнула на пол.
Слейтер двигался прямо на нее, медленно, неотвратимо, она невольно отступила назад и оказалась прижатой к столу его сильными бедрами.
Слейтер сжал ее челюсть словно клещами, заставив смотреть на него, оценить ярость его взгляда, понять, насколько он был зол на нее.
– Вы никогда больше не должны причинять мне боль.
Она молчала.
– Если вы это сделаете, я скормлю вас Соне.
Эти слова были произнесены с такой силой, что Элоис могла не сомневаться – страшная угроза будет обязательно приведена в исполнение.
– Мы поняли друг друга?
Элоис очень хотела ответить какой-нибудь дерзостью. Но не могла. Не могла вымолвить ни слова, пока эти черные глаза сверлили ее.
– Очень хорошо. Я пришлю слугу с веником, и вы уберете этот беспорядок. И не вздумайте меня ослушаться. Он повернулся и вышел из зала. Тигрица с сожалением взглянула на Элоис, поплелась следом. Дверь захлопнулась, в замке повернулся ключ.
С отчаянием Элоис бросилась к окну, затем ко второму, к третьему. Заперты. Все заперты.
Обернувшись, она оглядела комнату. Черные мраморные стены, смыкаясь, давили на нее. Что же ей теперь делать? Незнакомец предвидел каждое ее движение, и побег с каждым часов становился все более невозможным.