Он рисовал пальцем круги на воде, затем дотронулся до ее лодыжки. Элоис забыла, что она сидит в уже чуть теплой воде. Он провел рукой по ее ноге, коснулся колена.
Элоис не смела вымолвить ни слова и даже не пыталась отругать его за подобную бесцеремонность. Он встал, взял полотенце, которое грелось у камина. Элоис, сжавшись в комок, сидела в воде, боясь пошевелиться.
– Вставайте, моя дорогая. Ваша кожа совсем посинела.
– Оставьте полотенце и уходите.
– Ну, если вы так настаиваете. Он бросил полотенце на стул.
– Ночная сорочка и пеньюар в шкафу.
Она не поблагодарила его. Она не хотела благодарить человека, который похитил ее, держал ее в своем доме, как в тюрьме, мучил ее тело и душу: человека, который входил в ее комнату, когда она была совершенно раздетой.
– Я ухожу, а вы заканчивайте купание.
Элоис подождала какое-то время, достаточное, как она считала, для того, чтобы он покинул комнату, затем встала из кадки, быстро вытерлась и подошла к шкафу, чтобы облачиться в то, о чем говорил Слейтер.
– О!.. – возглас восхищения вырвался из ее груди, когда она дотронулась до одежды, развешанной на серебряных крючках. Острое женское любопытство заполнило все ее существо. Гордость говорила ей, что она должна оставаться закутанной в простыню, и ей следует отказаться от всех этих подарков. Но она не могла устоять перед искушением примерить наряды. Только примерить.
Взяв в руки ночную сорочку, она вздохнула, почувствовала прохладную ласку шелковой материи. Ткань цвета слоновой кости была так легка и тонка, что, когда Элоис надела ее, сорочка окутала ее тело, словно сказочная мантилья.
В этом углу комнаты зеркала не было, но Элоис могла себе представить, как она выглядит. Она потрогала нежные кружева на манжетах. У нее никогда не было таких очаровательных вещей. Отец считал, что не следует потворствовать тщеславию дочери, покупая дорогую одежду, за исключением тех случаев, когда нужно было завлечь подходящего жениха.
Силы небесные. Что это за дом, в который она попала? Для каких целей ее здесь держат?
Она быстро расстегнула пуговицы на сорочке, дрожа от охватившей ее паники. Нужно снять этот наряд. Если Слейтер увидит ее в этой одежде, он может воспринять это как знак смирения, подчинения его воле, чего нельзя допустить ни в коем случае.
Но тогда… Будет гораздо хуже, если он вернется и застанет ее одетой в одно полотенце.
Здесь же, в шкафу, она обнаружила пеньюар, сшитый по последней моде, с квадратным вырезом, узкими рукавами и пышной юбкой. Накинув его на плечи, она застегнула спереди крючки и вышла из-за ширмы.