Но Айна, сообразив, что раз на палубе появились раскладные столики, на которых корабельный кок начал расставлять столовые приборы, значит, намечается приём пищи, тут же схватила Ваньку Ухова за рукав камзола и начала чтото горячо втолковывать, активно помогая себе жестами и милыми гримасами.
— Знаешь, Саша, — обратилась к Егору супруга. — Мне Айна, если, конечно же, я её правильно поняла, не советует — посещать эскимосское стойбище. Мол, там, мягко выражаясь, недостаточно чисто. Она даже доходчиво и красочно изобразила, как меня в эскимосском посёлке будет сильно тошнить…. А, Саша?
Егор нагнулся к крошечному уху жены, украшенному премиленькой золотой серёжкой с яркозелёным изумрудом, и тихонько прошептал:
— Знаешь, моё сердечко, из тех книг, что я когдато читал — в далёком Будущем, следует, что чистоплотность никогда не входила в число эскимосских добродетелей. Эти северные туземцы очень редко моются. Скажем, не чаще одногодвух раз в год. Боятся случайно смыть удачу…
— Да что ты! — отшатнулась Сашенция в непритворном ужасе. — Быть такого не может! Извини, тебе я, конечно же, верю.…Тогда, пожалуй, я останусь на «Александре». Саша, ты в этой деревне, прошу, будь поосторожней! А когда вернёшься, то тут же тщательно помойся с мылом и смени всю одежду…
Подошёл Ухов и, растерянно лохматя пятернёй тёмнорусую шевелюру, неуверенно объявил:
— Айна говорит, что тем, кто поедет на берег, сейчас не стоит вкушать никакой пищи.
— Почему это? — подозрительно прищурилась Санька.
— Как я понял, эскимосы чрезмерно гостеприимны и кормят гостей практически на убой. И, если мы хотим, чтобы туземцы не обиделись, а, наоборот, стали нашими добрыми друзьями и помощниками, то нельзя отказываться ни от одного из предложенных блюд. Надо ещё учитывать, что пища, скорее всего, будет непривычной для наших желудков…
Ветер был попутным, поэтому «Александр» встал на якоря около маленького полуострова, где располагалось эскимосское поселение, уже после полудня.
Прежде, чем спуститься в шлюпку, Егор внимательно осмотрел низкий берег через окуляры подзорной трубы. Летний посёлок эскимосов состоял из десятка землянок, обустроенных в склоне пологого холма. Чуть в стороне от склона возвышалось большое строение, которое назвать обычной землянкой уже язык не поворачивался. Между двумя высокими и прямоугольными обломками скал были переброшены длинные жерди, сверху покрытые толстым слоем зелёного мха — вперемешку с озёрным камышом. А вот лицевая сторона сооружения (наверное, и задняя) состояла из свисающих вниз шкур разных морских животных.