Медзомортпаша — бывший забубённый пират, опытный и битый лис, дипломат до мозга костей, только невозмутимо погладил свою седую, аккуратно подстриженную бороду и забормотал вежливые слова благодарности.
«Вот, пожалуйста, ещё одна очередная неожиданность!», — обречённо поморщился внутренний голос. — «Хотя, может, после предстоящих пожаров Пётр Алексеевич отменит это решение?».
Тем временем Пётр вежливо попрощался с царевичем Алексеем и турецким посланником, а адмирала Бровкина (с незабываемыми интонациями Мюллера — из телевизионного сериала про разведчика Штирлица) попросил задержаться.
Ещё через полторыдве минуты, дождавшись, когда царевич и Медзомортпаша отойдут подальше, царь властно обратился к темноте, окружающей беседку:
— Эй, дядя, подходи к нам!
По песчаногравийной дорожке, ведущей от двустворчатых дверей дворца, послушался негромкий скриптреск. Это послушно перекатывался под подошвами чьихто сапог мелкий гравий. Жалобно скрипнули деревянные ступени беседки под грузными и уверенными шагами…
В желтоватопризрачных отблесках горящих свечей возле стола появился князькесарь Фёдор Юрьевич Ромодановский, ведущий за руку светленького мальчишку.
«Это же Шурик! Выросто как, родненький, кровиночка наша…», — зачарованно выдохнул растроганный внутренний голос. — «Что же теперь делать? Совсем скоро в казарме охранной Службы начнётся пожар. А дальшето что, спрашивается? Операция уже сорвана, сто один процент! А после пожара царь, наверняка, решит отправить Сашутку в совершенно другое место. Отправит обязательно, гнида осторожная…».
Адмирал удивлённо охнул, а мальчишка, ловко вырвав свою крохотную ладошку из огромной лапищи князякесаря, бросился к Бровкину, восторженно вопя:
— Дядя Алёша, ура, ура! А где мои папа и мама? Где Катенька, Петька, дедушка Иван Артёмич и Лизок?
— Они немного задерживаются, племяш, извини. Но очень скоро ты их всех увидишь. Обязательно увидишь, обещаю, — смущённо и неуверенно забормотал Алёшка.
Дождавшись, когда порыв родственных чувств слегка стихнет, Пётр снова забрал нить разговора в свои сильные и уверенные руки:
— Ладно вам, дядя и племянник, угомонитесь! Кому я сказал? У вас очень скоро будет в достатке времени для общения. Ещё непременно успеете надоесть друг другу…. Я могу говорить? Вот спасибо, уважили! Итак, Алексей Иванович Бровкин, вицеадмирал, маркиз де Бровки, я принял окончательное и бесповоротное решение. Причём, принял его под беспрецедентным давлением — практически со всех сторон…. Ну, и на основании собственных долгих и муторных размышлений…. Итак, адмирал Бровкин, забирай своего племянника и прямо завтра выезжай — через Урал и Сибирьматушку — к славному российскому городу Охотску. Там хваткие ребятки построили крепкий двухмачтовый ял, заложили трёхмачтовый фрегат…. Короче говоря, достраивай, адмирал, тот фрегат, иди на нём к Аляске и отыщи там Алексашку. Только сперва, Алексей Иванович, дай мне своё честное слово, что после этого ты — вместе со своей дочкой Лизой — сразу же вернёшься назад, в Питербурх!