— Так вам, стало быть, назначено? — С деловым видом он поднял руку и посмотрел на запястье: — На одиннадцать тридцать?
Она заметила, что часов на нем нет — только неясный след от браслета.
— Да, именно так. Меня зовут Мэрилин Рексрот.
— По чьей вы рекомендации?
Мэрилин закатила глаза и поняла, что пора попытаться приблизить сознание Донована к реальности.
— Банни Бартиган рассказала мне, где вас найти.
Донован демонстративно оглядел переулок и поинтересовался:
— И где же?
— Давайте перейдем к делу. Мне нужно…
— Надеюсь, мадам, Банни рассказала вам, что я не всегда был… в общем, таким, как сейчас? — С этими словами Доннелли обтер рукавом свой приз и многозначительно покачал им перед носом у Мэрилин.
— Да, мистер Доннелли. Насколько я знаю, ваше положение несколько изменилось с тех пор, как вы развелись со своей женой. Именно поэтому я здесь. Мне нужно…
Донован не без труда сфокусировал на собеседнице взгляд своих полубезумных глаз.
— В таком случае, — заявил он, — не угостите ли меня бутылочкой «Шато Гран Лафит» восемьдесят седьмого года, лучше с северного виноградника?
— Нет, вы знаете, я хотела…
— Ну, если нет с северного, давайте с южного.
— Извините, но я…
— А восемьдесят восьмого года?
— Понимаете, мне нужно…
Донован посмотрел на статуэтку и, обращаясь к ней, сказал:
— О, боже мой, мадам, какую же гадость вы собираетесь в меня влить?
Поняв, что препираться таким образом можно до бесконечности, Мэрилин решила напрямую перейти к делу.
— Мистер Доннелли, у вас огромное количество знакомых в той сфере, где вы работали. Я с удовольствием помогу вам, но сначала окажите услугу мне. Мне нужно одно имя.
Донован удивленно вытаращил на нее глаза и перепросил:
— Но ведь одно у вас уже есть. Вы же мне как-то назвались, разве нет?
— Прекратите ломать комедию, — твердо сказала Мэрилин. — Слушайте внимательно: мне нужна помощь в том, чтобы отомстить одному человеку. Человеку, который этого более чем заслуживает, уверяю вас.
— И кто же этот несчастный?
— Майлс Мэсси.
Метаморфоза была просто волшебной. При одном упоминании имени знаменитого адвоката — специалиста по бракоразводным процессам с Донованом Доннелли произошла разительная перемена: он тотчас же оторвался от стены, сел прямо и широко раскрыл глаза. В них появился недобрый, но абсолютно осмысленный блеск, а черты лица приобрели подобие почти античной суровости.
— Мадам, я полностью в вашем распоряжении. Готов сделать все, что будет нужно. — Затем, слегка повернув голову в сторону воображаемой секретарши, он распорядился:
— Меня ни с кем не соединять.