На следующий день после смерти Александра Третьего лютеранка принцесса Алиса Виктория Елена Луиза Беатриса, принцесса Гессен-Дармштадтская, крестилась в веру будущего супруга и стала православной великой княгиней Александрой Фёдоровной. Формальные препятствия для брака были устранены. Николай хотел тихо и незаметно обвенчаться в Ливадии, ещё до торжественных похорон отца в Петропавловском соборе. Но великие князья, своенравные братья покойного Императора, потребовали провести брачную церемонию со всей помпой в Петербурге, вскоре после похорон. Во-первых, они хотели подавить волю Николая, навязать ему то, что считали целесообразным они сами, а не новый молодой царь. Кроме того, кое у кого из них была явно и задняя мысль – скомпрометировать поспешной свадьбой в дни общенационального траура своего юного племянника, показать обществу и народу слабость Государя и то, что они, как говорится, из него будут верёвки вить. Они хотели скомпрометировать и молодую Государыню, показать, что она так рвётся замуж за русского царя, что готова нарушить приличия. Во всём этом великие князья, кажется, преуспели… Свадьба была торжественная, в Санкт-Петербурге[46], в самый канун весьма длительного поста.
Ознобишин отпил холодного кофе, долил из кофейника свежего и продолжил:
– Словно по команде, в петербургских салонах со ссылкой на самое близкое окружение молодого Государя стали говорить о его жене, что «она вошла к нам за гробом» и это накликает несчастья на Россию, что юный Государь слаб волей и тому подобные мерзости…
– Но, grande-peré, какой резон был великим князьям и её величеству, вдовствующей императрице так давить на Николая Александровича и компрометировать его и его Супругу? – удивился гвардейский корнет.
– Мой дорогой, – неожиданно по-русски назвал внука сенатор, – для этих людей власть очень много значит. Каждый из них имел свои виды на этот предмет. Мать Императора хотела сразу поставить себя в новой семье так, чтобы она решала всё… Помимо этого, она сильно ревновала сына к невестке… С другой стороны, как мне кажется, было ещё одно яблоко раздора в Царской Семье. Это – великий князь Михаил Александрович, младший брат Николая Александровича и любимчик, как говорят, Марии Фёдоровны… По-моему, вдовствующая императрица очень хотела и хочет, чтобы корона Российской империи досталась именно Михаилу или чтобы именно он стал официальным наследником престола. Если в нашей террористической России что-то случится с правящим Императором, как с его дедом – Александром Вторым, то шапка Мономаха перейдёт к нему. Меня убеждает в этой мысли о Михаиле вот что, – поделился своими размышлениями сенатор. – Во-первых, Михаил был официально объявлен престолонаследником одновременно с актом о брачной церемонии Николая Александровича и Александры Фёдоровны. Когда же Михаил опрометчиво женился на разведённой Вульферт – ты, конечно, помнишь эту недавнюю историю, – Царь разгневался на него не за этот морганатический брак – подумаешь, одним скандалом меньше или больше в такой огромной семье, как Романовы! Вовсе нет. Михаил ускорил свой брак, когда узнал, что нынешний наследник, Цесаревич Алексей, свалился в тяжёлом приступе смертельной болезни… Как мне рассказывал один из моих старых друзей при дворе, – вдруг перешёл на полушёпот Фёдор Фёдорович, – особую ярость Николая Александровича вызвал тот факт, что Михаил, несмотря на требование Государя отказаться от своих формальных прав на престолонаследие в случае смерти Алексея, категорически не захотел этого сделать и Мария Фёдоровна его тайно в этом решении поддержала…